16120
Затерянная Рязань. Пятый рудник
Существует легенда, согласно которой на этой земле раньше были железные рудники: добыча металлов шла полным ходом. Всего их было шесть, но именно пятый отличался от собратьев особым богатством. Ласково местные работяги прозвали пятый рудник «пятаком». Позже такое название подхватили и жители. «Сходить на Пятак» стало поговоркой. Название в честь богатого рудника надолго прилипло и к самому селу, которое с недавних пор входит в состав Рязанской области. Да и называется уже по-другому: Пёт.
Впервые село Пёт, некогда Елатомского уезда Тамбовской губернии, а сегодня Пителинского района Рязанской области, было упомянуто в окладных книгах во второй половине XVII века. В них говорится, что на тот момент здесь уже стоял храм. Выходит, село образовалось еще раньше. Этимология названия этого населенного пункта действительно довольно странная. Постепенно «Пятак» сократился до слова «пять», и именно так назывался вплоть до революции. С приходом советской власти в стране у многих городов и сел сменились названия. Пять стала «Колхозом имени Крупской». Когда же историческая справедливость восторжествовала, на въезде в село появилась табличка «Пёт». Видно, так тому и быть.
Раньше Пёт был одним из самых больших и богатых сел уезда. По сравнению с ним Пителино, которое сейчас является административным центром района, считалось захудалой деревенькой. Зато сам Пёт процветал благодаря своему выгодному положению – у реки.
– До революции население села было больше 3 600 человек, – рассказывают местные жители, кто постарше и еще помнит слова родителей и дедов. – Из них 600 душ были крепостными. А владели ими, и вместе с ними всеми землями здесь, дворяне Кашкаровы. Они же построили в Пёте первую деревянную церковь.
В деньгах дворяне стеснены не были: у реки они построили крахмальный завод, который по-своему кормил всех местных жителей. Люди рассказывают, что крахмал из Пёта славился таким качеством, что его возили даже в Индию.
Сегодня из села продолжают увозить за границу богатства, но чаще всего это лес да уголь. Местные говорят, что часто видят фуры из Прибалтики.
Справедливости ради скажем, что неплохо жило село и в годы советской власти. Деревенские люди, приученные к тяжелой работе, дружно подняли колхоз, в едином порыве стремясь опередить очередную провозглашенную пятилетку. Впрочем, картошку в Пёте всегда выращивали успешно.
– За картошку всегда была битва по осени, – рассказывает местная жительница баба Маша. – Все хотели в поле, рвались на работу. Потому что картошку убирали за трудодни. Еще и с собой набирали. А потом меняли ее на арбузы.
А народу в Пёте жило столько, что на одном краю деревни не знали своих односельчан с другого края. И все у людей было: и коровы, и свиньи. И жили в достатке и счастливо, в каждой семье не меньше чем по трое детей. Во времена бурного развития колхоза для молодых специалистов построили целую новую улицу с типовыми частными домами. Она до сих пор есть. Только там почти никто не живет. Население Пёта сейчас чуть больше 100 человек. А дома вместе с участками можно купить за бесценок.
– Вот этот дом за 50 тысяч продается, – рассказывает местная активистка Лидия Андреевна. – Но в нем отопление печное. Дрова придется заготавливать. А вон тот вот тысяч 200 стоит. Но там, как говорится, все включено: газ, вода, туалет не на улице.
Отмечаем, что дома в Пёте выкрашены в довольно веселые цвета, словно здесь живут самые оптимистичные люди.
Разваливалась Страна советов – умирали и колхозы. В 90-е годы предприятия, которые были построены на территории Пёта, передавались от частника к частнику, местные жители даже следить за этим не успевали. Работы не было, довольствовались малым. Поля постепенно становились все более брошенными, люди оставляли дома, забирали детей и уезжали ближе к городу. В большинстве своем навсегда.
– В 2007 году приехал управляющий из Москвы и объявил, что колхоз обанкротился, – продолжает свою экскурсию по селу Лидия Андреевна. – Он уехал, а мы здесь остались. Сейчас в Пёте нет ничего. Разве что старые стены бывшего магазина да храм.
У каменного храма в Пёте история хоть и не очень длинная, но весьма насыщенная событиями, поскольку довелось ему быть построенным под самую революцию. А сам процесс строительства церкви окутан легендами.
Одна из легенд гласит, что купец Портнов, торговавший крахмалом, собирался поехать в Москву продавать свой товар. И перед поездкой пришел в церковь и заявил батюшке: если дашь, мол, благословение, да у меня дело выгорит, то я вернусь и построю здесь самый красивый каменный храм. По преданию, обещание свое купец исполнил. А в благодарность за то, что слово сдержал, на одной из фресок в церкви был написан его портрет. Правда, сегодня подтвердить легенду невозможно, ибо никаких фресок на стенах храма не осталось, а документальных свидетельств о некоем купце Портнове – и подавно.
Как гласит все та же легенда, руководил этой грандиозной стройкой крестьянин Никанор Гавриков. Однако умер он, не успев закончить дело, да и денежный запас на строительство иссяк вместе с ним. Тогда спустя какое-то время дело отца продолжил сын Гаврикова, найдя собственный подход и, так сказать, стиль в создании архитектурного произведения. Якобы именно поэтому внешний вид храма довольно… необычный. Словно его строили два архитектора.
Доподлинно известно, что проект необычного храма, больше напоминавшего произведения модного в Петербурге «северного модерна», создал молодой гражданский инженер Александр Молокин, выпускник Петербургского института гражданских инженеров, который в 1910 году окончил его с отличием. Этот талантливый человек куда больше известен в Харькове, чем в городах России, так как там по его чертежам построено множество гражданских зданий, сформировавших облик города. Храм же на его счету был лишь один. Именитого архитектора Молокина связали с храмом русской глубинки только в 2012 году — его проект был найден в Тамбовском архиве Инной Поздняковой, которая написала диссертацию о тамбовских храмах. И теперь Введенский храм в Пете может похвастаться полностью сохранившимся набором изначальных проектных чертежей с пояснительной запиской, написанной рукой автора.
– Построена каменная церковь в Пёте была в 1913 году, – рассказывает Лидия Андреевна. – Была она светлой и теплой. Система отопления по тем временам была совершенно инновационной: не зря над проектом работал инженер.
Она называется калориферным отоплением: здание согревается горячим воздухом, который из подвала поднимается по специальным полостям в стенах, отапливая все помещение.
– Службы в храме шли аж до 1935 года, – говорит местная жительница. – Долго советские понятия не могли добраться в эту глубинку. Только перед войной церковь закрыли. А уже в 60-е годы превратили в колхозный склад. Здесь же была и мельница.
Потом храм начал разрушаться из-за запустения. На куполе и крыше выросли деревья. В стенах появились трещины.
Смерть подобных объектов культурного наследия России – явление обыкновенное: чтобы восстановить памятник, нужно слишком много денег. Поэтому судьба великолепного произведения искусства в сердце Рязанской области была, казалось бы, предрешена… Но помог случай.
– Помню, приехал к нам перед какими-то выборами какой-то депутат из Рязани, – рассказывает Лидия Андреевна. – Посмотрел он на храм, погоревал и говорит: соберите общину, создайте расчетный счет для восстановления, а я вам помогу деньги собрать. Мы воодушевились, обрадовались. На последние деньги сделали то, что он сказал. А депутата и след простыл. Что дальше делать? Не знаем. И тут на один из праздников, приходит ко мне Мария Ивановна, соседка, и говорит: иду я сегодня мимо храма – а там так поют хорошо, и так мне спокойно на душе стало… Это владыка Дионисий наш приезжал. Мы пошли к нему на службу, а он нам и обещает: если приберете тут на алтаре да пару окон расчистите, то приеду к вам на следующий праздник, службу проведу и алтарь освящу. Так мы с Марьей Ивановной и взялись за дело.
А дел было непочатый край. Разгребать в храме авгиевы конюшни советской власти двум местным бабулям было трудно, но им помогали волонтеры и дети дачников.
– Здесь же все было изуродовано, – вспоминает Лидия Андреевна. – Ступеньки в храм засыпаны землей, чтобы машины грузовые могли легко заезжать внутрь. Ворота все сбиты, потому что водители грузовиков в их ширину не вписывались. Окна заколочены и забиты мешками и землей. Я каждый день отсюда уходила в таком слое грязи!
Женщина вспоминает, что одних только мешков с бутылками из подвалов они вывезли 60 штук. В то время как местные жители не спешили помогать пенсионеркам в добром начинании.
– Говорят, что не верят в Бога, – отмечает Лидия Андреевна. – А я отвечаю: какая разница, верите вы или нет? Вам ваши предки такой памятник архитектуры оставили. Ведь все местное население его строило. Деды ваши и прадеды. А вы храм так загадили. Теперь вот на службу некоторые жители приходят, приносят кое-какие деньги.
Некоторые жители села еще помнят внутреннее убранство храма. Говорят, окна были с витражами и свет всегда на них падал так, что даже в пасмурную погоду казалось, будто светит солнце. А еще в центре зала висело огромное богатое паникадило, украшенное хрустальными деталями. Местные старики, когда еще были детьми, решили похулиганить и паникадило раскачать. До сих пор свежи воспоминания о том, как на мальчишек посыпался сверху хрустальный водопад.
Сегодня жительницам Пёта, которые активно занялись восстановлением былого величия храма, не до изысканных интерьеров: сохранить бы стены да крышу. Совсем недавно с помощью волонтеров удалось расчистить купол от грязи и деревьев. По словам активисток, деньгами помогают некоторые спонсоры и фонды. Сколько за годы реставрации храма они потратили личных средств, отложенных с пенсии, предпочитают даже не считать.
Есть в Пёте всё для идеальной жизни: река, звенящий чистотой воздух, просторы, магазин, почта, храм. Живут здесь и семьи с детьми. Школы нет, но до ближайшей ребятишек возит школьный автобус. Удивительно, но в Пёте даже дорога ровная летом и до стекольного блеска вычищенная зимой. И непонятно, то ли Бог бережет местных жителей, то ли совесть не позволяет местным властям бросить село на произвол судьбы. Но, так или иначе, покинутым и забытым, как то же Голованово, Пёт назвать сложно. Единственное, чего здесь нет, так это близости к городу. Но в данном случае это и есть главная ценность.
Фоторепортаж можно посмотреть по ссылке.
До Пёта добралась Дарья Копосова
Фото Марии Илларионовой, Натальи Кратенко