8898
Катализатор инвалидности. Почему рязанке справку о профболезни не дают
Рязанке Надежде Лаврентьевой очень тяжело дышать и говорить. Подняться по лестничному пролету без передышки для нее уже давно из области фантастики. Все потому, что 19 лет своей жизни она отдала работе на вредном производстве промышленных катализаторов, откуда уйти здоровым человеком практически невозможно.
Однако вот уже 11 лет женщина, потерявшая на службе свое здоровье, не может получить инвалидность. В рязанской ОКБ почему-то считают, что хронические заболевания к трудовой деятельности никакого отношения не имеют, хотя анализы говорят об обратном. О том, как в ОКБ работают с пациентами, узнала журналист портала YA62.ru.
История эта берет свое начало еще в прошлом веке, когда в 1986 году рязанка Надежда Лаврентьева пришла устраиваться на производство промышленных катализаторов. Сегодня эта некогда принадлежавшая Рязанскому нефтезаводу организация называется ЗАО «Промкатализ». Тогда, 30 лет назад, заступая на службу и проходя медосмотр при предприятии, женщина была признана совершенно здоровой.
— Я работала не где-то там в секретариате с бумагами, — вспоминает Надежда Лаврентьева, — а непосредственно с реагентами, катализаторами и кислотами. Через мои руки почти 20 лет проходила вся таблица Менделеева. Но главные химические вещества, с которыми я работала, была платина и ее соединения.
Как объяснила Надежда Михайловна, она занималась изготовлением специальных таблеток из платины, которые являются катализатором улучшения качества бензина. Продукция рязанского «Промкатализа» всегда была востребована не только в СССР и России, но и за рубежом.
— Знали бы вы, в каких условиях мы работали, — делится женщина воспоминаниями. — За время моей службы случалось несколько таких выбросов в канализацию, что нас всех могли бы посадить. Но так как предприятие закрытое, никто конечно же не распространялся. Иной раз стоишь, наблюдаешь за кислотой в чане и думаешь, только бы не вылилась.
Учитывая то, чем Надежде Лаврентьевой приходилось в течение 19 лет дышать каждый день, не удивительно, что в итоге врачи предприятия на очередном плановом медосмотре обнаружили заболевания дыхательной системы. Женщину отправили в отделение профессиональной патологии при ОКБ, где ей должны были провести обследования и выдать заключение о профессиональном заболевании. Но что-то пошло не так...
16 ноября 2015 года Надежде Лаврентьевой в ОКБ выдали извещение о предварительном диагнозе хронического профессионального заболевания. В нем было сказано, что женщина страдает смешанной формой бронхиальной астмы средней тяжести, энфиземой легких и еще целым букетом заболеваний дыхательных путей. Причина болезней тоже была указана в документе: вредные производственные факторы, работа с веществами аллергизирующего и раздражающего действия. Извещение о предварительном диагнозе было направлено также в Роспотребнадзор, где должны были составить санитарно-гигиеническую характеристику условий труда.
Собрав все необходимые документы, Надежда Лаврентьева пошла на клинико-экспертную комиссию в ОКБ, где ей, на основании предварительного диагноза, должны были установить окончательное заключение о профессиональных заболеваниях.
— 7 марта мне на руки выдали заключение об общем заболевании, — вспоминает женщина. — То есть, вроде как я заболела просто так, где-то на улице, и никакого отношения к моей работе это не имеет. Хотя это не так.
На резонный вопрос, на каком основании врачи ОКБ выдали справку об общем заболевании, пациентке отвечали просто: мы так считаем. По мнению самой Надежды Лаврентьевой, на результаты заключения повлиял работодатель, а именно, руководство ЗАО «Промкатализ», которому не выгодно выпускать на пенсию инвалидов по профзаболеваниям.
— Вместе со мной проходила обследование моя коллега, с которой мы занимали одну должность и выполняли одинаковую работу, — рассказывает рязанка. — Ей тоже сперва не хотели давать положительное заключение, но потом все-таки подписали профессиональное заболевание. На мой вопрос, почему, в таком случае, со мной произошла такая несправедливость, заведующая профпатологическим отделением Людмила Бурцева ответила: «А вы на нее не смотрите, у вас-то таких покровителей нет».
В отсутствие каких бы то ни было покровителей Надежда Лаврентьева решила добиваться заслуженной справки о профессиональном заболевании законным путем. Но это в Рязани оказалось сделать крайне трудно. В течение нескольких месяцев минздрав Рязанской области отказывал женщине в направлении на обследование в Институте медицины труда. В итоге Лаврентьева сама добилась того, чтобы ее документы были рассмотрены в Федеральном центре профпатологии. Из Москвы в скором времени пришел ответ, что несмотря на обследования в ОКБ, у больной не был сделан ряд необходимых анализов, а потому отрицать тот факт, что ее хроническая болезнь связана с работой на «Промкатализе», нельзя. К тому же женщина неоднократно подвергалась воздействию вредных веществ, превышающих ПДК. Федералами было рекомендовано провести повторное обследование.
— Обследование они конечно же провели, — отмечает Надежда Лаврентьева. — Но сделали это весьма халатно. Мной никто не занимался, отправляли меня с картой от врача к врачу, предварительно созваниваясь и говоря: сейчас к вам Лаврентьева придет, напишите ей там, что все у нее в порядке. На мои вопросы врачи отвечали так: вы что, думаете, вы тут единственная с фамилией Лаврентьева? Это не о вас был разговор.
А потом женщина и вовсе заметила в своем заключении ложные данные, природу которых объяснить можно либо халатным отношением врачей ОКБ к своим пациентам, либо личную заинтересованность некоторых лиц в том, чтобы не давать Лаврентьевой справку о профзаболевании.
— Я обнаружила, что в справках появилась строка о том, что я работала на предприятии в условиях второго, допустимого, класса опасности, — вспоминает женщина. — Хотя это не так. Всю жизнь я проработала в первом классе опасности, о чем свидетельствует моя пенсия в 45 лет. С трудом, но мне удалось это доказать врачам, собрав еще целый чемодан справок.
Впрочем, это не помогло женщине добиться желаемого результата. Более 11 лет она пытается добиться справедливого решения, но в ОКБ ей говорят только одно: мы своих решений не меняем, если не устраивает что-то, обращайтесь в суд. И может быть, Надежда Лаврентьева так бы и сделала, вот только суд не принимает решения о профзаболеваниях. Единственное, что он может, — рекомендовать ОКБ провести еще одно обследование, которое закончится и так понятно чем.
Если бы Надежде Лаврентьевой выдали заключение о том, что у нее профессиональная болезнь, женщина пошла бы на экспертизу, которая определила, на сколько процентов потеряно здоровье на вредном производстве промышленных катализаторов. На основании результатов она получила бы группу по инвалидности, а вместе с ней и денежные надбавки, на которые могла бы покупать лекарства, чтобы выжить после 20 лет работы в «Промкатализе». Однако, как рассказала собеседница, предприятию не выгодно выпускать на пенсию инвалидов труда, это негативно сказывается не только на имидже производства, но и на бонусах за отсутствие профессиональных заболеваний. И выходит, что у рязанки, отдавшей свое здоровье вредной работе, нет никаких шансов получить вполне заслуженную справку о профессиональном заболевании просто потому, что у нее нет могущественных покровителей.
Печальную историю выслушала Дарья Копосова