18889
«Хоть бы этот дом сгорел!». Рязанцы вспоминают взрыв в Осеннем переулке
Три года назад, 23 октября, в ночь с субботы на воскресенье, в Рязани произошел взрыв в жилом доме №4 по 1-му Осеннему переулку. Три верхних этажа первого подъезда сложились, как карточный домик. Под плитами погибли семь человек. Согласно официальной версии следствия, причиной взрыва стало неосторожное обращение с газом: житель квартиры на десятом этаже якобы открутил соединительный элемент газового оборудования, из-за чего газ начал неконтролируемо поступать из трубы в квартиру. Однако многие свидетели тех событий до сих пор не верят в подобное объяснение трагедии. Журналист YA62.ru пообщался с жильцами дома в Осеннем переулке, их соседями, а также с теми, кто в этом доме больше не живет. Вот их истории.
Соседи. «Бетонные куски улетели к «Флагману». Разве газ так взрывается?»
— Этот дом был сразу несчастливый, — рассказывает пенсионерка из дома напротив.
Она сидит на кухне и смотрит в окно. Сейчас во дворе дома в Осеннем переулке клумбы и красочная детская площадка. А три года назад женщина наблюдала за тем, как спасатели разбирали завалы после взрыва и доставали из-под плит тела людей.
— Знаю, что когда дом строила компания «Приток», она сперва возвела несколько этажей, а только потом получила разрешение на строительство. Котельную собирались делать на крыше, а потом почему-то передумали и пристроили сбоку дома. Насколько я знаю, с этой котельной сразу были проблемы: жильцы жаловались, что она шумела сильно, и что вода была совсем не горячая. Нам эта котельная тоже не нравилась — прямо в окна коптила. Мы даже в суд подавали на то, что она нарушает экологию двора. Проиграли...
Соседка вспоминает, что за пару лет до взрыва у жильцов дома с хозяином котельной началась чуть ли не война, которая закончилась «безоговорочной капитуляцией» людей: в апреле 2016 года котельную отключили, якобы, за долги. Людям пришлось идти на отчаянный шаг — ставить индивидуальные газовые котлы в квартиры.
— Когда дом взорвался, так быстро им провели центральное отопление... — удивляется соседка. — Вот так бы сразу, да? Может быть и без жертв бы обошлось...
— Помню, что когда ехал мимо «Флагмана», сотрудники полиции или ФСБ быстро убирали изуродованные машины на стоянке. Бетонные куски дома улетели к «Флагману». Разве газ так взрывается? Такое расстояние. А жильцы соседних домов рассказывали, что у многих появились в стенах трещины после взрыва, почти у всех окна выбило. В общем, не верю я в официальную версию. Просто легко обвинить во всем погибшего мужика — он же ничего возразить не может.
Первый этаж. «Я сказала в тот день: хоть бы этот дом сгорел!»
Ирина Оськина больше не живет в доме в Осеннем переулке. Она продала квартиру после трагедии сразу, как только появилась возможность. Соседи в шутку называли Ирину «справочным бюро», но если нужна была помощь — обращались именно к ней. Эта женщина была первой, кто рассказал в СМИ о том, что с котельной возле дома серьезные проблемы, которые годами не решаются, и городской власти на них тоже наплевать.
— Мы с мужем были самыми первыми жильцами этого дома, — вспоминает Ирина Оськина. — Его еще не сдали по документам, а мы уже заселились. Так и жили какое-то время: мы с мужем и сторож. Никого больше в доме не было. Квартиру эту купили, потому что супруг мой работал в строительной компании «Приток». Он всегда говорил, что генеральный директор — Певный — хороший мужик, и жилье строит качественное. Нам давали на выбор первый этаж или десятый. Я хотела повыше, а муж настоял на первом этаже, хотя я его долго за это пилила. А вот когда дом-то взорвался, он мне и сказал: где бы ты сейчас была, если бы мы тогда взяли квартиру на десятом этаже...
— Котельная — это была наша беда. Сперва ее не топили на полную мощь. Потом, когда стали топить на всю катушку, соседка моя, у которой квартира была в стык с котельной, стала жаловаться, что слишком сильно шумит. Вызывала экспертов, судилась, но ей говорили все одно и то же — шум в рамках нормы. Сама я этот шум оценила в 2013 году. И примерно с тех пор я практически не спала по ночам.
По словам бывшей собственницы квартиры, котельная строилась за счет жильцов — каждая квартира скидывалась в зависимости от количества комнат: от 20 до 30 тысяч рублей. У Ирины до сих пор сохранилась квитанция, в которой прописано, что деньги сданы «на котельную». Однако спустя несколько лет котельная перешла в частные руки Дмитрия Трифонова — директора управляющей компании «Техрембытсервис-2», а в подъездах дома появились вот такие объявления:
— У нас тут же объявился долг за тепло и начались проблемы с Трифоновым, — вспоминает Ирина Оськина. — При этом звук от котельной продолжал идти все ужаснее. Я даже сама туда лазила, звонила брату-электрику и описывала характер шума. Он тогда сказал — это шумит магнитный пускатель. Я настояла, чтобы наш электрик вскрыт щитовую. Оказалось, так оно и есть: магнитный пускатель ведь проржавел и рассыпался, и держался на изоленте. Вероятно, его регулярно латали, чтобы не вышел из строя. Хотя нам руководство управляющей компании отчитывалось, что, якобы была замена оборудования на новое.
Ирина вспоминает, что в апреле 2016 года котельную вовсе отключили, и хозяин ее грозил не давать тепло, если жильцы не расплатятся с долгами. Однако, когда начался отопительный сезон и в квартирах стало холодно, котельная вновь заработала. Причем, как отмечают жители, довольно странно.
— Все стучало в трубах, батареи были огненные, а из крана шел вареный кипяток, — вспоминает собеседница. — Помню, у лифта было страшное шипение за день до взрыва. Я еще мужа просила: подойди, послушай! А потом все перестало шуметь. Знаете, так я устала за последние три года от постоянного шума в квартире... Вечером в субботу, 22 октября, у лифта мы пересеклись с Татьяной и Мишей (следствие признало Михаила виновным во взрыве газа. — Прим. ред.). И я помню, тогда в сердцах сказала: хоть бы этот дом сгорел! Мимо еще шли жильцы с восьмого этажа — они нерусские, узбеки, что ли — все тогда на мои слова засмеялись и уехали на лифте.
— Проснулась я оттого, что сын закричал: он вскочил от взрыва и его чуть не убило выбитой рамой — пролетела мимо виска, едва не задев, — вспоминает Ирина события той ночи. — Я сперва подумала, что это нам в окно кто бутылку кинул. Потом муж сказал, что вроде как взрыв был... Помню, я не знала, что делать — потерялась в пространстве. Бегала по кухне — вилки и ложки собирала. А потом встала возле шкафа — и не знаю, что надеть. Стою: то открою его, то закрою. И тут свет заморгал и выключился. И стало видно, как в окна летит что-то вроде белого порошка. Газом не пахло. Но дышать было невозможно.
Потом во всем Мишу обвинили. Якобы, семья неблагополучная, напустил газу... Я в это не верю. Говорят, гайку какую-то там нашли в квартире, которую он открутил. Ну, конечно. Мишу к соседнему дому от взрыва выкинуло, а гайка там лежала, прямо, специально для них...
Ирина вспоминает, что те «узбеки», о которых она говорила ранее, снимали квартиру на восьмом этаже, и на них часто жаловались жильцы дома — вплоть до того, что квартиранты разжигали мангал на балконе. По словам собеседницы, эти люди покинули квартиру до взрыва.
— Когда мы в общежитии жили после случившегося, я сама слышала, как сотрудник полиции говорил, что это не газ взорвался. Но вряд ли сейчас кто-то что-то расскажет. Никто не будет людей пугать. Татьяна, жена Михаила, сперва было заступалась за него, говорила, что он не мог такого сделать. Да и не подключено у них было оборудование-то. Но потом как-то вдруг замолчала. И сейчас про это не любит вспоминать.
Ирина продала квартиру по минимальной цене, и счастлива, что уехала оттуда.
Седьмой этаж. «Дверь хлопнет — жена в слезы»
До взрыва седьмой этаж был четвертым сверху. Сейчас он находится под самой крышей. Многие до сих пор не могут продать здесь свои квартиры. Люди приходят за соблазнительной ценой и убегают, едва узнают, что в этом доме был взрыв.
— Я хотел вас в гости пригласить, но жена ни в какую: говорит, не хочу ничего вспоминать, — мы с одним из жильцов дома садимся в машину и смотрим на обновленное здание с веселой расцветкой. — Мы больше года по квартирам мыкались, она ни в какую не хотела сюда возвращаться. Сперва в общежитии жили, потом друзья пришли, дали ключи от своей квартиры и сказали: живите сколько захотите. Почти год мы там прожили, но за две квартиры тяжело платить, я же пенсионер. Говорю: давай, дорогая, надо как-то уже возвращаться. Сейчас вот, живем, вроде, но до сих пор — книжка упадет, дверь хлопнет где — супруга в слезы. Спасаемся успокоительными.
Житель дома рассказывает, что, прежде чем вернуться в квартиру, приглашали священника освятить ее и запускали вперед котенка. Без кота супруга отказывалась переступать порог.
— Помню ту ночь очень хорошо. Я на диване в зале лежал, телевизор смотрел, а супруга моя в спальне спала. У нас жарко было — все окна и двери раскрыты — и тут в половине пятого утра взрывище наверху. Потом внизу такой же — видимо, плиты упали на котельную. Я вскакиваю, бегу в спальню — жену взрывной волной скинуло с кровати, завалило стеклами. Я ее быстро одел, паспорта хватаю, смотрю — плита надломилась прямо над кроватью, но не рухнула. Это у нас ремонт хорошо был сделан, я все сеткой прокладывал. Кстати, ведь все, кто погиб, — не от газа умерли, а именно оттого, что придавило плитами.
Мужчина вспоминает, как отправил жену на улицу, а сам стал стучать соседям по квартирам, выводить из дома.
— Я как-то сразу отмел версию с газом, уж больно сила взрыва была большая. Это же сколько нужно было газу напустить, чтобы сложилось 11 квартир и три этажа вниз.
По мнению жильцов, была и неофициальная версия взрыва: якобы, на восьмом этаже жили узбеки, которые за 20 минут до взрыва покинули дом. Опять же, по слухам, якобы они что-то прикрепили к потолку своей квартиры. Вот оно-то и взорвалось.
По словам местного жителя, он не верит, что во всем виновен Михаил. Но подтверждает, что люди в доме начали ставить газовые котлы, и по тому стояку многие успели подключить. Все, кроме семьи Михаила.
— Мишка начал ставить оборудование самый первый, а в итоге все уже подключили, а он все никак не мог. Помню, как губернатор Олег Ковалев назвал их «неблагополучной семьей». Нормальная была семья: в квартире евроремонт, дети обуты, одеты, учатся. Выпивал? Да. Видел я его с бутылкой пива. А кто не пьет-то?
Как рассказал собеседник, сейчас в доме все в порядке: есть свет, газ, тепло, вода горячая. Что было три года назад — постепенно забывается. Многие, правда, уехали из Осеннего переулка, соседи все новые, мало кого знают. Да и сам мужчина хочет купить дом и жить на природе, а не в четырех стенах.
Журналист YA62.ru пытался поговорить с председателем ТСЖ «Центр» Светланой Масловой, которая обслуживает этот дом. Несмотря на то, что она была изначально настроена на общение, на связь больше не вышла.
Людей, которые не верят в официальную версию происшедшего, сложно осуждать. Тогда, три года назад, когда следственный комитет еще даже не назвал рабочую версию причины происшествия, губернатору Рязанской области Олегу Ковалеву уже в день трагедии было «доподлинно известно, что взрыв произошел в 54-й квартире, где проживала достаточно неблагополучная семья, будем говорить так». О чем он незамедлительно сообщил СМИ. Эта версия так и останется официальной, а уголовное дело закроют спустя почти два года после трагедии.
Михаил Агиров