«Убивали моего сына». В больнице №11 ребенка с ДЦП привязывали к койке и морили голодом, но не нашли пневмонию

Саше Игнатову 12 лет, и у него тяжелая форма ДЦП – ребенок полностью лежачий, не может говорить и передвигаться. В ноябре 2023 года у мальчика поднялась температура и начался кашель, участковый терапевт выписала направление в городскую клиническую больницу №11 в Рязани, где Саша пробыл почти два месяца. По словам мамы мальчика, от чего и каким образом лечили ее ребенка, она не понимает до сих пор, потому что выписали Сашу с температурой под 40 градусов, с пролежнями по всему телу и жутким истощением. Маме же сказали, что мальчик полностью здоров. В итоге бороться за жизнь ребенка-инвалида пришлось другим врачам – в Областной детской клинической больнице в Канищеве. После лечения Саши в больнице №11 его чудом вытащили с того света.

Сейчас мальчик практически пришел в норму и даже набрал вес, и теперь его мама Мария Игнатова готова рассказать историю о том, как ее ребенка морили голодом, привязывали к кровати и игнорировали гниение пролежней.

Семья Игнатовых живет в Рыбном, но и в Рязани приходится бывать нередко: когда у Саши случаются какие-то болезни, участковый врач дает направление в больницу №11. По словам Марии Игнатовой, в эту рязанскую больницу они обращаются с 2016 года, и раньше никогда не было проблем. Мама ребенка говорит, что им всегда давали отдельный бокс, так как ребенок с тяжелой формой ДЦП, а к Саше относились корректно и бережно.

– В начале ноября 2023 года Саша заболел, мы обратились к педиатру с температурой 39, кашлем и насморком, – рассказывает мама мальчика. – Педиатр написала направление в больницу №11, и мы легли. Саше сразу же сделали все необходимые анализы, сняли рентген легких. Снимок легких оказался чистым, и нам поставили бактериальную инфекцию и бронхит. До 15 ноября мы пролежали в больнице, после чего нас выписали несмотря на то, что температура держалась на отметке 37,5.

Мария Игнатова вспоминает, что дома температура снова поползла вверх. Ребенку становилось хуже, и она снова обратилась к педиатру. Та снова выписала направление в больницу, и 20 ноября Саша опять оказался в больнице №11. Но в этот раз к основным симптомам добавилась еще и сыпь на спине. Врачи убедили мать мальчика, что сыпь – это просто аллергия, и поставили ребенку соответствующий укол. Однако сыпь не проходила, а становилась только больше. Мария признается, что полезла в интернет искать информацию о сыпи. Там-то она и узнала, что покраснение на теле может быть вызвано герпесной инфекцией. Мама мальчика рассудила, что в этом есть здравое зерно – ведь у Саши очень часто выскакивает герпес на губах. И она стала просить дежурного врача взять у ребенка другой анализ.

– Но врач стала на меня кричать, мол, зачем я ее дергаю из приемного покоя со своей аллергией, что я просто бестолковая мамашка, которая ничего не понимает, – вспоминает Мария Игнатова. – В итоге дежурный врач снова поставила укол от аллергии. И так повторилось несколько раз.

По словам мамы ребенка, несмотря на уколы от аллергии, сыпь не спадала, а напротив, перешла уже на руки, грудь и лицо. Врачам пришлось взять анализ на герпесную инфекцию – и это действительно оказалась она. В итоге сыпь ликвидировали. Но состояние ребенка в целом продолжало ухудшаться. Саше ставили жаропонижающие, но они работали только в моменте: температура спадала, ребенок засыпал, но через несколько часов всё повторялось вновь. Настоящая причина болезни так и не была установлена.

– Ему снова сделали рентген легких, – говорит Мария Игнатова. – За всё время, что мы там лежали, ему делали рентген три раза – и всегда безуспешно. Всякий раз снимок показывал чистые легкие. Дело в том, что у Саши сильное искривление позвоночника, и внутренние органы находятся в смещенном положении. При такой болезни рентген действительно может не показать изменений легких. Я стала упрашивать врачей сделать ему КТ. Но мне отказали.

23 ноября Сашу Игнатова осмотрела заведующая отделением, померила сатурацию и отправила его в реанимацию, заверив мать мальчика, что его там «покапают буквально пару дней».

– Меня попросили купить расходники для ребенка, а к нему уже не пустили, сказали приходить утром, – вспоминает мама мальчика. – Я ночевала в палате №9, там зимой очень холодно, дует изо всех щелей. Но зато оттуда было видно окна реанимации. Утром мне сказали, чтобы я выезжала из палаты и ехала домой, потому что мест нет, а я занимаю целую койку. Я удивилась, говорю: «Вы же сказали, что ребенка будут капать капельницами буквально пару дней?». На что врач мне ответила: «Может пару дней, может пару недель». Он вообще в очень тяжелом состоянии.

По словам Марии Игнатовой, она уехала домой, но стала приезжать в больницу по два раза в день. В один из приездов она заметила, что Саша привязан к койке в реанимации за руки и за ноги.

– Я стала уточнять, зачем это сделали. Мне ответили: «Чтобы он с кровати не упал». Но это глупость, он лежачий, он никак не может сам с нее упасть, – рассказывает мама мальчика. – Сковывать движения ребенку с таким диагнозом ДЦП нельзя, потому что у него начинаются сильнейшие спазмы. Говоря русским языком – моего сына от таких действий врачей просто скрючило. Я отвязывала его каждый раз, когда приходила. Но стоило мне уйти, они привязывали его вновь. Никакие мои аргументы на них не действовали.

По словам Марии Игнатовой, все это время врачи якобы пытались найти причину болезни ребенка. На деле же, ему капали глюкозу вместо еды, и делали КТ головного мозга – кто-то из врачей предположил, что болезнь может иметь неврологический характер.

– В конце ноября Сашу перевели из реанимации в палату, и когда я туда пришла – то обомлела, – вспоминает мама мальчика. – 12-летнего парня ростом в 140 сантиметров положили на кроватку для младенцев до трех лет! Знаете, такую с бортиками. Я стала возмущаться, но мне сказали, что других кроватей нет, так как поступило много людей с отравлением, пришлось моего ребенка переложить. Так он пролежал несколько недель. Все мои просьбы и мольбы игнорировались. А потом я и вовсе обнаружила на теле ребенка пролежни. И сперва врачи говорили мне, что это он так ударился о кроватку, это ссадины. Из-за того, что их не обрабатывали, пролежни пошли по всему телу. И заживать начали в итоге только спустя полгода.

В конце декабря маленького Сашу снова перевели в реанимацию. Новый год мальчик встретил в больнице скрюченным, в пролежнях, с высоченной температурой и с потерей веса на 30%. А 3 января маме ребенка позвонили и сказали, что она может его забирать, потому что пациент полностью выздоровел.

– Мне его вынесли. Когда я увидела, как его одели, забыла обо всем на свете – даже выписку не прочитала, хотя стоило бы. Потому что к выписке у меня в итоге было много вопросов, – признается Мария Игнатова. – Сашу так скрючило, что ему не смогли надеть куртку на руки и просто накинули на плечи. Правый ботинок надели на левую ногу, левый – на правую. Но я была так рада, что он здоров, я так по нему соскучилась! Мы уехали домой. И уже дома поняла, что он не выздоровел. Он был вялый, грустный, капризничал. Я померила температуру – и там снова было 39. Вызвала педиатра. Она послушала его и сказала, что в легких слышит отчетливые хрипы. А еще сказала, если температура не упадет – вызывать «скорую». Я так и сделала. Ночью «скорая» приехала очень быстро. Две девушки сразу определили, что ребенка надо класть в больницу, и предложили 11-ю. Я на них смотрю и со слезами говорю: «Девочки, милые, дайте ребенку выжить, отвезите в Канищево». И они вошли в положение.

Так 12-летний Саша Игнатов попал в ОДКБ имени Дмитриевой. Там померили сатурацию и выяснили, что она равна 73 при норме 95. Ребенку поставили кислород. Но ситуация не улучшалась.

– Врачи в Канищеве были в шоке от веса Саши. Когда он поступил в больницу №11, он весил 21 кг, а теперь стал весить 14 кг, – вспоминает Мария Игнатова. – Врачи ОДКБ стали изучать документы и удивленно на меня посмотрели, мол, что ж ты, мамочка, ребенка из больницы под расписку забрала? Я была в шоке. В выписке, которую я не посмотрела, когда забирала ребенка, было обозначено, что я якобы забрала Сашу из больницы в плохом состоянии под свою ответственность. Я сказала, что ничего не подписывала, и ребенка мне выдали как полностью здорового.

Мария Игнатова вспоминает, что в ОДКБ ее сыну сразу сделали КТ и определили диагноз – двусторонняя полисегментарная пневмония.

– То есть из больницы №11 моего ребенка выписали с тяжелой пневмонией под мою ответственность и не стали его лечить, – подводит итог мама ребенка. – Видимо, раз мальчик – инвалид, то можно издеваться над ним, ведь всё равно когда-нибудь он умрет? Так я понимаю логику тех врачей, которые занимались моим сыном?

Мама Саши Игнатова вспоминает, что в ОДКБ началось затяжное лечение. Врачи говорили, что ребенок в крайне тяжелом состоянии, и шансов, что он выживет, не так много. После пребывания в больнице №11 и действия тех врачей, у Саши появились сопутствующие болезни. Например, из-за того, что ребенка не кормили, у него перестал работать кишечник, обнаружился гастрит.

– В ОДКБ врачи мне всё объясняли, какие препараты ставят, для чего, – вспоминает Мария Игнатова. – Когда я спрашивала, нужно ли что-то купить, какие-то расходники, врачи говорили, что у них всё есть, ничего не надо. Саше поставили капельницу с жирами, потому что у него был катастрофический вес, и организм просто не мог бороться с недугом. В итоге Сашу выписали 11 мая, в тот момент у него был вес 20 кг. И я очень благодарна врачам ОДКБ за их работу.

Но на этом проблемы Саши Игнатова не закончились. По словам мамы мальчика, из-за того, что после лечения в больнице №11 у ребенка сильно спазмировались и скрючились руки и ноги, пришлось обращаться за услугами массажиста.

– Никогда я не просила у людей денег на лечение сына, но это оказалась безвыходная ситуация, пришлось открыть сбор средств, – вспоминает мама ребенка. – До того, как мы попали в больницу, у Саши были прямые руки и ноги, с моей помощью он даже мог вставать на ножки. После больницы – он не мог разогнуть руки в локтях и ноги в коленях.

О состоянии Саши сейчас Мария Игнатова говорит так: весит 25 кг, ручки-ножки почти выпрямились, улыбается, радуется, но стресс после больницы остался – иногда просыпается по ночам и плачет.

После произошедшего в больнице №11 Мария Игнатова писала заявления в региональный минздрав и прокуратуру. Однако из обоих ведомств пришли отписки о том, что была проведена проверка, нарушений не обнаружено.

– Я не хочу это так оставлять, считаю, что это была преступная халатность врачей, которая повлекла угрозу жизни и здоровья ребенка. Больница №11 буквально убивала моего сына своей халатностью, – поделилась Мария Игнатова. – Поэтому я решила, раз органы никак не реагируют, предать эту историю огласке. Может быть, на нее обратят внимание, и это спасет жизнь какого-то ребенка.

Редакция YA62.ru отправила официальный запрос в министерство здравоохранения Рязанской области по факту произошедшего.

Дарья Копосова