«Закрылась лавочка». Как Кремль и Константиново от застройки спасали

В то, что Госинспекция по охране культурного наследия в Рязани действительно что-то охраняет верилось с трудом, пока у руля ее стоял Олег Василькин – по мнению градозащиников, «очень удобный для застройщиков» человек. Мнение подтверждалось фактами: в историческом центре города вандально расчищались площадки под высотки, а земля в заповеднике «Есенинская Русь» продавалась для строительства коттеджей. С приходом нового правительства Рязанской области ситуация начала меняться. Какое влияние застройщики имели на власть, кто хотел застроить Кремль, когда будет отремонтирована Дашковская богадельня и почему на родине Есенина больше нельзя строить особняки? На эти и другие вопросы YA62.ru ответил начальник инспекции по охране культурного наследия Денис Зайцев.

– На протяжении нескольких лет неравнодушная общественность Рязани боролась за сохранение целостности «Есенинской Руси». Однако бывший губернатор Олег Ковалев официально заявлял, что никакая застройка заповедника не ведется. Сегодня же выясняется, что по незаконной застройке идут судебные дела. То есть все это время власть нам лгала в лицо?

– Вы наверняка знаете, что в 2013 году был месяц, когда охранные режимы заповедника были отменены. Потом их вернули и решили разработать так называемое «достопримечательное место». Разрабатывали его долго, почти четыре года, на бюджетные средства Рязанской области. Конечно, при этом все четыре года в заповеднике что-то происходило. Но застройка не была масштабной, ограничивалась частными случаями и в основном велась в зоне регулирования застройки, где разрешается строительство. По большому счету, это погоды не делало. По-настоящему опасно для исторического ландшафта, когда начинают строить коттеджные поселки. Такие, например, как в Раменках. Под такой поселок была предназначена и территория между деревнями Иванчино и Новоселки. Сегодня она еще не застроена, но инфраструктура – дорога, коммуникации, создавалась именно с этой целью. Что же касается многочисленных судов, то судебные разбирательства идут не по фактам незаконной застройки, а по инициативе граждан, оспаривающих отказ в выдаче разрешений на строительство.

– Инспекция может оспорить выданные разрешения на строительство, если они противозаконны?

– Раньше орган охраны памятников был в праве оспаривать решения органов местного самоуправления о выдаче разрешений на строительство. Сейчас такие полномочия есть у прокуратуры. По фактам строительства в прошлые годы истекли процессуальные сроки оспаривания, проблема слишком запущена. Мы провели тщательный анализ обстановки, позиции администрации Рыбновского района, ведь они ищут аргументы и основания продолжать выдавать разрешения на строительство. Главным доводом был якобы невозможность определить, где конкретно находятся участки, на которые выданы разрешения. Мы привлекли кадастровых инженеров, проконсультировались, заказали картографические материалы по отдельным эпизодам и оказалось, что проблема надуманная на 99%. По ходу выяснилось, что несколько десятков разрешений на строительство было выдано в зоне охраняемого ландшафта, где строительство запрещено. За пять месяцев мы собрали всю необходимую информацию, чтобы мотивировано обратиться в надзорный орган.

– Где гарантия, что сейчас, пока прокуратура разбирается, люди не идут к администрации Рыбного и не получают разрешения на строительство в заповеднике? 

– В начале мая сведения о зонах охраны музея-заповедника С. А. Есенина и Усадьбы родителей Есенина зарегистрированы в Государственном кадастре недвижимости, чего не было сделано ранее. Сразу после регистрации мы выиграли около 20 дел в суде, и суды практически прекратились. Все поняли, что эта лавочка закрылась. Если раньше районный суд игнорировал законодательство об охране памятников, потому что рыбновская администрация всячески способствовала суду его игнорировать, используя надуманные аргументы о невозможности определить местоположение участков, то после регистрации зон охраны – это железобетонный аргумент. Выдача разрешения на строительство в зоне охраняемого ландшафта теперь невозможна.

– Главный вопрос: кто виноват в сложившейся ситуации?

– Ответственность лежит на тех должностных лицах, которые организовали разработку генпланов сельских поселений, правил землепользования и застройки без учета установленных ограничений. Те, кто выдавал разрешения на строительство. Те, кто профанировал все эти годы осуществление государственного градостроительного контроля за разработкой генпланов, ПЗЗ, выдачей разрешений на строительство в Рыбновском районе. У каждой проблемы и нарушения есть фамилия и подпись в официальном документе, актах проверки. По данной проблеме мы отправили в прокуратуру аналитические материалы. Надеемся, что какая-то реакция должна быть.

– По информации градозащитников, которой они поделились с YA62.ru, была налажена целая схема по получению строительного разрешения?

– Действительно, это был налаженный конвейер получения разрешений в обход установленных ограничений. Граждане приходят за разрешением на строительство в администрацию Рыбновского района и получают формальный отказ. С этим отказом идут в суд. Мы знаем от местных жителей, что в администрации их сразу отправляли к определенному адвокату, стоимость услуг адвоката за дело от 50 до 100 тыс. рублей. Естественно, в суде дела проигрывались, так как со стороны администрации была откровенная игра в поддавки. Так за короткий срок было проиграно много дел. Причем, в итоге суды не обязывали администрацию района выдать разрешения на строительство, но только повторно рассмотреть заявление гражданина. И вот такое решение суда администрация брала как законное основание выдать разрешение. Мы считаем, что в данном случае имело место превышение должностных полномочий.

Но в целом, сейчас мы наблюдаем финальную часть большей игры, которая началась несколько лет назад. Все начинается со скупки дельцами земель сельхозназначения в зонах охраняемого природного ландшафта, потом в угоду бизнес-интересам меняются генпланы поселений, тем самым меняются виды разрешенного использования земель, устанавливая возможность строительства жилых домов. Потом эти земли нарезаются на отдельные участки и продаются простым людям. Люди естественно не подозревают, что им продали участки, где строительство запрещено. По сути, их обманули. Естественно, тем, кто организовал это предприятие приходится до конца сопровождать сделку, то есть выдавать разрешения на строительство несмотря ни на что, а попутно заявлять на каждом углу, что они за простой народ так переживают. Возникшими проблемами граждан пытаются прикрыть свои дела. Знаете как «прикрыли» коттеджные поселки? Просто бесплатно раздали несколько участков многодетным семьям и все, ситуацию можно вывернуть так, что если ты против строительства в ландшафте, значит ты против благополучия этих людей. В социальных сетях пытаются распространять информацию о том, что инспекция не дает развивать социальную инфраструктуру района, при этом в госорган не поступило ни одного конкретного проекта на рассмотрение. То есть идет целенаправленная дискредитация усилий по наведению порядка.

– Насколько мне известно, администрация Рыбновского района уже проиграла в суде административное дело. Назначено административное наказание. Могут ли они перерасти в уголовные?

– Что такое «привлечен к административной ответственности»? Это доказательство вины. Конечно, этот факт может быть взят правоохранительными органами как уже доказанный. И это не «комариный укус». Данный прецедент показывает ситуацию в целом, что на самом деле происходило в заповеднике. И мы отработаем все эпизоды с выдачей разрешений на строительстве в зонах охраняемого ландшафта. Мы готовы пройти все судебные инстанции.

– О том, что в заповеднике происходят странные дела, общественность и пресса говорили на разных уровнях добрых лет пять. Почему только сейчас власть открыла глаза?

– Достопримечательное место разрабатывалось с 2014 года. И если вы в течении этого времени каждый раз спрашивали бы ответственных лиц – что вы в данный момент делаете для сохранения культурного наследия? Они каждый раз без всякого лукавства и с полным правом отвечали бы – разрабатываем проект достопримечательного места, который решит все проблемы. И это действительно была большая работа и было определенным решением. При этом, была установка, что не обязательно реагировать на нарушения сегодня, потому что завтра примут новые, более лояльные режимы, и эти нарушения перестанут быть нарушениями. Но Москва этот проект не приняла. И теперь, оглядываясь назад, оказалось, что как будто никто и не работал, потому что не получили ожидаемого результата.

– Какая судьба у музея Есенина?

– Режимы музея-заповедника действительно устарели. И в какой-то момент их все равно придется модернизировать, чтобы реализовать туристический потенциал территории, не задушить сельское хозяйство, в отдельных случаях учесть существующую застройку. Но, чтобы начать эту работу, нужно получить на нее моральное право. Если сейчас не установим ответственных, то это будет выглядеть так, словно мы заметает следы. Наша первая задача была «потушить пожар» этих сотен разрешений на строительство. Практически потушили. Далее – следующие этапы: должен быть «разбор полетов» и корректировка режимов.

– Поговорим о культурном наследии Рязани. Какова судьба Дашковской богадельни?

– Совсем недавно город передал здание некоммерческой организации «Общество охраны культурного наследия» в безвозмездное пользование. Планируется восстановление под современное использование. Пока еще точно неизвестно, что будет в Дашковской богадельне, но возможно в ней откроют недорогую гостиницу. Мы не против. Самое главное, что здание продолжает жить.

– Градозащитникам и многим журналистам не дает покоя приказ Мединского о достопримечательном месте «Переяславль Рязанский». Есть мнение, что застройщики давно положили глаз на территорию Кремля. Насколько реальна эта застройка?

– Проект достопримечательного места наложился на охранные зоны 1986 года. И действительно, застройщик попытался на этом сыграть. Но суд в ситуации разобрался и отказал в застройке участка в охранной зоне Кремля. В местах, где идет наложение режимов, применяются правила более строгого. Теперь у нас есть прецедент, а судебная практика в данном случае важна. Вряд ли кто-то еще захочет затевать тяжбу. Что же касается самого проекта достместа, то мы считаем, что в части территории древнего кремлевского холма режимы нужно совершенствовать. В перспективе мы сделаем обоснование и поднимем вопрос корректировки.

– Есть в Рязани такая абсурдная организация – фонд «Наследие». Ее создали ведущие застройщики города, чтобы, якобы, сохранить исторический центр. Насколько это объединение мешает жить инспекции по охране памятников?

– Фонд был активен только на период разработки зон охраны объектов культурного наследия Рязани. Они разработали и продвигали этот проект. Он сводился к тому, что в историческом центре необоснованно урезались охранные зоны, увеличивалась этажность. Совершенно серьезно обсуждалась возможность жилой застройки ландшафта в прямой видимости напротив Рязанского кремля. Главной функцией «Наследия» было не сохранить исторический центр, а расчистить новые площадки под строительство. В конечном итоге проект не прошел.

– Насколько сильно ощущается влияние застройщиков в коридорах власти?

– Несколько лет назад правительство было готово принять проект «Наследия». Это говорит о том, что влияние было колоссальным, определяющим. Сейчас мы отклонили проект, и правительство нас поддержало. Это был знак, что решения больше не принимаются в угоду конкретных застройщиков.

– В свое время вы в открытую выступили против Олега Ковалева как раз на почве проекта фонда «Наследие».

– Я не выступал против губернатора. Было заседание градостроительного совета, где выносился на обсуждение этот самый проект зон охраны. Председательствовал губернатор. Я же в силу своих должностных обязанностей был ответственным за качество проекта и был вынужден выступить с заявлением, что в таком виде принимать его нельзя.

– Выходит, вы тогда город спасли?

– Я просто работал, а спасли его сами рязанцы, которым не все равно как будет выглядеть их родной город. Слава богу, что правительство тогда не стало делать резких движений. Проект отправили на очередной круг рассмотрения. «Улучшенный» проект версии 2017 года, которую мы рассматривали в конце прошлого года была еще жестче. У проекта «Наследия» не было никаких шансов.

О сохранности наследия Рязани узнала Дарья Копосова