Юрий Литвинов: Покой нам только снится!

Изделия из кожи давно стали предметом необходимости, если говорить о качественной обуви, и признаком престижа, когда речь идет о мебели или салоне автомобиля. В Рязани одно из крупнейших предприятий занимается производством именно этого материала. О конкуренции на мировом рынке, последних санкциях и тонкостях кожевенной промышленности порталу YA62.ru рассказал генеральный директор завода «Русская кожа» Юрий Литвинов.

— Юрий Владимирович, недавно на ленте новостных агентств появилась информация о том, что кожзавод увеличил свою прибыль в пять раз. За счет чего удалось добиться таких выдающихся результатов?

— Мы не считаем, что это выдающийся результат. Пять раз — это, знаете, смотря от чего считать. Когда ты падаешь, то в стагнации вся прибыль сжимается, после этого, конечно, первые шаги кажутся большими.

— Как повлиял на компанию кризис 2008-2010 годов?

— Тот кризис, безусловно, коснулся и нашей отрасли, но особенно мы ощутили его в 2011-2012 годах — тогда объемы производства у нас сократились примерно на 30%. Сейчас нам удалось восстановиться, и рост производства снизил затраты и увеличил прибыль.

— Несмотря на то, что завод регулярно рапортует о применении новейших систем очистки отходов и заботе об экологии, проблема запаха никуда не делась. Как вы с этим боретесь?

— Сегодня тема экологии обсуждается во всех отраслях промышленности, и на фоне других предприятий мы, наоборот, выгодно выделяемся. Работа проделана колоссальная, и это видно по улучшению всех показателей. Предприятие крупное, и мы находимся под пристальным контролем со стороны всех проверяющих органов. Периодически поступают жалобы на запах — приезжают проверки, тут же делают замеры и убеждаются, что показатели в пределах ПДК. Кроме того, каждый день специалисты завода проводят замеры как на предприятии, так и в соседних районах. Если бы все было так плохо, разве две тысячи человек работали бы здесь?

— Почему же тогда люди жалуются?

— С источниками запаха нужно разбираться, потому что здесь много предприятий — промышленная зона. Но гораздо проще «кивнуть» на кожзавод. К тому же запахи бывают разные, и это не вредный запах. Я сам живу в деревне, и у соседа есть корова, но это не дает мне оснований требовать ее зарезать, потому что у меня пахнет навозом. Понимаете, есть ведь запахи, у которых природа такая. У нас здесь макросол и белок. Мы все свои ПДК соблюдаем.

«Никто не задумывается о том, что мы превращаем материал, который мог бы стать отходом, в цветной, приятный на ощупь, долговечный, гибкий, яркий и красивый продукт».

— И что для этого делается?

— В нашем секторе производства мы сегодня применяем самые современные в мире технологии, над отходами постоянно работаем. Кто нас только ни проверяет, но у нас все показатели в норме. Мы для этого большие деньги вкладываем. Я не говорю сейчас, что мы уже достигли идеала, будем и дальше продолжать в этом направлении работать.

Почему-то никто не задумывается о том, что мы не просто производим кожу, а превращаем материал, который мог бы стать отходом, в цветной, приятный на ощупь, долговечный, гибкий, яркий и красивый продукт! Таким образом, мы сами являемся переработчиком побочного продукта пищевой промышленности. Кроме того, покупая шкуры, мы удешевляем самый ценный для человека белковый продукт — мясо.

И если их начать утилизировать, то проблем будет больше, потому что в колбасу их уже не порубишь вместе с волосами. Это отходы.

— А у вас, получается, безотходное производство?

— Мы практически все перерабатываем и продаем – мыло делаем, обрезки сырья продаем предприятиям. Утилизируем буквально 2-3%. И это экономически оправдано. Если ты утилизируешь отходы, то будешь платить за это деньги. А если ты их переработал, то продал. В первом случае ты отдаешь и еще деньги платишь, во втором – отдаешь и платят уже тебе. Конечно, мы идем по пути более выгодному для нас. Так что все идет на переработку.

— И несмотря на минимальное количество отходов, все равно постоянно проводят проверки?

— Ну как постоянно... Все эти проверки уже системой заложены – раз в год проводят обязательно. Санэпидемстанция регулярно проверяет. Время от времени проверяют – то одни, то другие. Это еще с советских времен пошло. Ничего не изменилось. Хоть мы сейчас и живем в России, а ГОСТы остались те же.

И завод строился еще по тем временам – последнее детище Советского Союза. Здесь все технологии соблюдены. Таких заводов два – в Белоруссии такой же, близнец, и наш. Это был проект Советского Союза, в который государство вкладывало деньги. Все параметры соблюдались, чтобы завод выдерживал ГОСТы. А сейчас они уже нигде не соблюдаются. Потихоньку, может, видели, возвращается молоко по ГОСТу, хлеб, мороженое...

А это то же самое – наш кожзавод тоже по ГОСТу работает, по стандартам, которые в самом начале были заложены. Понятно, что оборудование уже все поменялось, но сама система, структура остались прежними. И показатели, которые завод может выдерживать, это не сказки. Своя специфика у производства, безусловно, есть, и по этой причине в свое время его вынесли за пределы города.

— А раньше где он находился?

— Раньше он находился в центре города – там, где сейчас находится «Полсинаут», было здание кожзавода. Потом его вынесли за пределы города. Прошло время, а город приближается к заводу. И тут как будто мы виноваты... А это ведь больше вопрос к архитектуре. Так исторически сложилось, что в тех регионах, где было развито животноводство, строились кожзаводы. Как правило, их выносили за черту города. Так переместили и наше производство.

— Откуда берете сырье? Хватает ли его в рязанском регионе?

— Наш завод закупает сырье у хозяйств по всей территории России. Только рязанского сырья не хватило бы. Но сейчас для развития сельского хозяйства в регионе правительство принимает меры. На восполнение поголовья требуется от трех до пяти лет. Понадобится время, но надежда есть!

«Наша страна не станет сырьевым придатком Запада».

— Завод пострадал от санкций?

— Для нас они вообще большого значения не имеют – мы от них и не страдаем, и не выигрываем. Разве что мы практически перестали поставлять продукцию на Украину... Но зато увеличили поставки на российский рынок.

— Но ведь 48% вашей продукции приходится на экспорт…

— На территории Таможенного союза наш завод является лидером отрасли и недавно мы получили награду «Лучший экспортер легкой промышленности». Но мы поставляем кожу и в Индию, и в Китай... Получается, что 50% — это российский рынок и страны СНГ, а остальные 50% уходят на экспорт. Не знаю, какие дальше будут санкции, но на сегодняшний день мы от них не страдаем.

— В общем, у завода проблем нет?

— Проблемы есть: это и подготовка кадров, и недостаточное количество сырья, и необходимость дополнительных вложений в предприятие, а самое главное — очень высокая конкуренция на внутреннем и внешнем рынке. Но есть и положительные моменты. Правительство стало конкретно помогать развитию промышленного сектора. Так, последние постановления правительства о временном запрете на вывоз полуфабрикатов и ограничение использования зарубежных материалов для госзакупок для федеральных нужд дает уверенность в завтрашнем дне. Такие меры внушают надежду, что наша страна не станет сырьевым придатком Запада и сможет выпускать продукцию с высокой добавочной стоимостью.

— А Рязань какое место занимает в объеме поставок вашей продукции?

— У нас в Рязани одна только фабрика. Вообще, чтобы вы понимали, по Рязани у нас, маленький процент поставок, так же как и с сырьем. Объемы очень большие, так что мы покупаем сырье по всей стране — от Красноярска до Дагестана. Кожу продаем и здесь, и в Казахстане, и в Белоруссии. Работаем с такими фирмами, как «Марка», BELWEST... На экспорт вообще множеству различных компаний поставляем нашу продукцию.

— А на мировом рынке как ощущается конкуренция?

— Она все жестче и жестче. Крупными игроками на мировом рынке являются страны Евросоюза, Америка, Бразилия, Китай, Индия, где исторически сложились центры по переработке и продаже сырья и готовой продукции. Россия занимает всего 2% от мирового производства кожи. Поэтому мы вынуждены подстраиваться под те изменения, которые диктуются крупными игроками. Ну, слава богу, конкуренция есть и всегда будет, так что покой нам только снится!

— Планируете расширять производство или дальше уже некуда?

— Ну почему, мы в следующем году хотим прибавить процентов 10-15, сейчас прибавили 15% по отношению к 2013 году, и в следующем у нас такие же планы. Мы сейчас и людей набираем, и оборудование закупаем. Так что у нас большие планы на развитие. В общем, не сидим на месте!

Разбиралась в тонкостях кожевенного дела Екатерина Локтюшова