«История получилась жидковатой»: что вышло из сериала «Москва слезам не верит» — «главного сериала года»

Создатели многосерийника «Москва слезам не верит. Всё только начинается» без лишней скромности называют свое творение «главным сериалом года». Правда, тут же оговариваются: «среди других сериалов на платформе Wink». Беглый обзор кинематографических выходок в этом онлайн-кинотеатре показал, что конкуренция невелика, и выглядеть лучшим на фоне всего остального не так уж сложно. Что же до более плотного знакомства, то за него, набравшись храбрости, взялся обозреватель «Фонтанки» Матвей Пирогов. Он посмотрел ремейк фильма Владимира Меньшова и рассказывает, что, собственно, началось-то.

2003 год. В Москву приезжает молодая мама Ксюша (Тина Стойилкович) с маленьким Матвеем (Рузиль Минекаев). Позади провинциальная Самара и жизнь с мужем-абьюзером, впереди — институт, большие надежды, новые горизонты… Экзамены она проваливает. Зато находит двух подруг: беззаботную тусовщицу Машу (Мария Камова, она же блогер Маш Милаш) и тихую прилежную студентку медвуза Олю (Анастасия Талызина). У всех троих завязываются романы. Оля влюблена в неприступного преподавателя (Андрей Бурковский). Маша находит себе «американ боя» (Дэниел Барнс), с которым хочет укатить в «ЭлЭй», но у нее есть про запас и стеснительный толкинист (Андрей Максимов). А на Ксюшу положил глаз Влад, мажористый продюсер с телевидения (Иван Янковский). Но через двадцать лет всё окажется совсем не так, как ожидалось.

Жора Крыжовников давно слывет своего рода антропологом, исследователем эпох и героев эпохи. В «Слове пацана» (18+) удачно превратил казанскую криминальную хронику конца 90-х в шекспировскую трагедию. В «Горько!» (18+) он довольно ехидно прошелся по изобильному концу нулевых. Теперь вот крыжовниковский взгляд пал на начало того десятилетия, которое, пожалуй, оказалось самым безмятежным за последние полвека. «Всё только начинается» — это же строчка из песни группы «Звери», кумиров того времени, и она действительно отлично ложится на момент: этакое чувство опьянения, юности, новых возможностей. Теперь это всё так далеко, что Крыжовников, можно сказать, официально объявил нулевые «ретро».

Другой вопрос: почему не снять просто свою собственную оригинальную историю о нулевых, зачем рифмовать ее со всенародно любимым фильмом? Местами Крыжовников шпарит прямо по меньшовскому фильму: те же три типажа тихони, авантюристки и героини, да и арки, кажется, намечаются похожие: Маша выдает Ксюшу ни много ни мало за дочку Сергея Лаврова, телевизионщик кажется принцем на белом коне, но окажется, скорее всего, скотиной.

Не хочется думать, что это просто слегка циничная эксплуатация ностальгии по нулевым и любви к меньшовской классике. Может, почувствовалось некоторое творческое родство. И правда: у Меньшова тоже есть эта историческая оптика, про что бы он ни снимал, этот прищур, выделяющий яркие черты эпохи.

И эпохи-то сами, пожалуй, в чём-то похожи, отчего не провести параллели. Первая половина меньшовского фильма про оттепель, когда люди выдохнули после войны и репрессий. В нулевые — тоже выдохнули, едва выбравшись из страшноватого балагана девяностых, робко привыкали к нормальности (и старались не думать о цене).

Крыжовников со своей дотошностью тщательно показывает детали: с одной стороны, еще скудноватый быт, корявые ларьки, разбитый асфальт, смурные квартиры без «евроремонта». И это в Москве: провинциалка Ксюша, впервые увидев настоящий, взаправдашний «Макдоналдс», утирает слезы счастья. А с другой — уже взрыв потребления и индустрии развлечений, в кино и «Лара Крофт» (18+), и «Терминатор 3» (18+), на телевидении — «Фабрика звёзд» (16+), куда подруги, конечно же, пытаются попасть. Бесконечные дискотеки в клубах, где в качестве камео мелькают рыжий «Иванушка» и Сергей Зверев — ну прямо как у Меньшова Вознесенский и Смоктуновский.

Крыжовников добавил и еще один большой пласт: новая «Москва» стала полноценным мюзиклом. У Меньшова в саундтреке Сергей и Татьяна Никитины нежно мурлыкали про платья из ситца и Александру. Ну еще иногда доносились Робертино Лоретти или Окуджава как приметы времени. Здесь, что в твоей «Вестсайдской истории» (12+), действие вдруг застывает, прохожие превращаются в кордебалет, и героини распевают про Москву. В дело идет всё: не только актуальные тогда Децл, Шура и Hi-Fi, но и совсем уж анахроничные «Браво» и Магомаев. И вот тут ломается всё, что могло сломаться.

Понятно, что мюзикл Крыжовникову не чужд, он набил на нём руку в «Самом лучшем дне» (18+) и «Льде-2» (6+). И всё же закрадывается чувство, что так попытались забить хронометраж: повторять слово в слово за Меньшовым не хотелось, а своя, оригинальная история получилась жидковатой.

Но главное, что музыкальные вставки отдают такой заполошно-восторженной интонацией, что ломается всякое правдоподобие. Насколько точно Крыжовников попал в нерв своим «Словом пацана», настолько выхолощенной кажется «Москва»: героини, которые могли бы стать правдоподобными, превращаются в картинки с постера или агитплаката.

Это и близко уже не сдержанный, ироничный взгляд Меньшова. У него комедийная мелодрама, при всей лакировке, оказалась точным и объемным портретом времени. И там, пожалуй, проговорилось то, что и не задумывалось. За то и «Оскар» даден был. Крыжовников будто бы хотел поэтизировать действительность, устроить из «Москвы» такой «Ла-Ла-Лэнд» (18+).

Но больше всего то, что получилось, напоминает музыкальные комедии тридцатых, полные огня в глазах, яростного восторга и лютого ужаса. И это мы еще не видели вторую половину сериала, «наше время». Интересно, какие песни подобрал режиссер для него.