14319
«Докажите, что заработали». Рязанским врачам урезают «путинские» выплаты
По состоянию на 14 мая Рязанский район уверенно идет на втором месте после областного центра по числу заболевших коронавирусом. В сводках оперштаба указано 137 подтвержденных зараженных. Фельдшеры и водители скорой помощи, которые выезжают на вызовы в район — это первый эшелон медперсонала, который сталкивается с носителями COVID-19. Однако, судя по всему, именно на этих сотрудниках министерство здравоохранения Рязанской области решило сэкономить и урезать денежные выплаты, назначенные президентом страны.
В редакцию YA62.ru обратились фельдшеры и водители скорой помощи Рязанской МРБ в Мервине, которые рассказали об отношении к медперсоналу со стороны руководства и о том, почему им решили сократить обещанные выплаты.
Сотрудники скорой помощи, которые обратились в редакцию, рассказали, что на весь Рязанский район работает четыре бригады медиков: по одной в Искре и Мурмине, и еще две — на всю остальную территорию. Еще одна бригада работает в Захаровском районе, но она действует обособленно и к Рязанской МРБ имеет весьма формальную принадлежность. Сейчас с появлением коронавирусных пациентов нагрузка на «скорую» стала больше: если одна машина уезжает за пациентом с потенциальным COVID-19, то она пропадает на несколько часов, вынужденная выстаивать многочасовые очереди в Семашко или БСМП, где принимают таких больных, после чего бригада должна провести дезинфекцию, чтобы снова отправиться на вызов. В такие дни весь остальной район, по сути, обслуживает одна машина.
— Поначалу, когда началась эпидемия, больница не была готова к ней, — рассказывает фельдшер МРБ. — У нас не было масок. Нам выдавали марлю, и мы сами себе шили повязки. У кого-то дома были запасы одноразовых масок, так и перебивались. По большому счету, маски в достаточном количестве завезли в МРБ полторы-две недели назад. По поводу защитных костюмов не могу сказать, что мы испытываем острую нехватку, но их действительно мало. У нас подрабатывают фельдшеры, которые работают еще в Воскресенске в «скорой», так вот они говорят, что у них лежат упаковки этих защитных костюмов и никто их не считает, они всегда в достатке. А мы, например, если привозим пациента с подозрением на коронавирус в БСМП, то там же снимаем костюм, складываем в специальную тару для его дезинфекции и уезжаем. Костюм остается там. И хорошо, если в машине есть запасной костюм.
По словам фельдшера, которые также подтвердили его коллеги, стирать и сушить костюмы после использования приходится во дворе МРБ.
— Ну, по-хорошему, их надо замачивать в специальном растворе, выдерживать какое-то время, сушить в стерильных условиях, — объясняет водитель скорой помощи. — У нас нет помещений для сушки и стирки, нам раздали какие-то «пшикалки», вот ими пройдешься и сушишь. Прямо на заборе возле больницы.
По словам сотрудников «скорой», в мервинской МРБ еще до пандемии уволилось несколько сотрудников, а на их места никто ни пришел: если в каждой бригаде должно быть два фельдшера и водитель, то сейчас фельдшеры выезжают по одному. Работы прибавилось, а зарплата осталась прежней. Поэтому, когда президент Владимир Путин объявил о фиксированных денежных выплатах медперсоналу, который контактировал с коронавирусными пациентами, сотрудники «скорой» обрадовались — при мизерных зарплатах 25 тысяч, обещанные главой государства, — это неплохое подспорье. Но, как оказалось, получить деньги не так просто, как говорят по телевизору.
— Нам сказали, что положенную сумму будут высчитывать исходя из того, сколько времени и в какой период месяца мы контактировали с больным, — объясняет логику рязанского минздрава фельдшер Рязанской МРБ. — Вот, допустим, 24 апреля моя бригада привезла подтвержденного зараженного в БСМП. Значит я получу четверть от положенной суммы, так как с больным я контактировала за неделю до окончания месяца. То есть как бы неполный месяц. Если же я была в контакте, скажем, 1 апреля — то, по расчетам, которые нам озвучило руководство больницы, выплата будет в полном объеме. Более того, наш заместитель главного врача, который курирует отделение скорой помощи, Игорь Олегович Пыченков обязал нас собрать все соответствующие документы, которые бы подтверждали, что мы контактировали с пациентами, больными коронавирусом. Мол, докажите, что заработали эти выплаты, ведь это же вам надо, это же ваши деньги. Чтобы мы могли получить выплату, наше руководство должно подать в минздрав список сотрудников. Выплаты президент пообещал сделать в апреле, мае и июне. Вот в список за апрель несколько наших бригад не попало вовсе. Якобы мы не смогли доказать, что контактировали. Потом мы нашли карты больных, где даже диагноз стоял — COVID-19. Но нам сказали так: ну, вы в апрель уже не попали, теперь только если в плату за май это внесут. То есть это что получается? Я по закону должна была получить выплату, но не получу. Она куда пойдет? И сколько таких же фельдшеров, врачей, водителей, которых просто так взяли и лишили выплаты?
Помимо подтвержденных пациентов с коронавирусом, с которыми приходилось контактировать бригадам скорой помощи, есть еще десятки людей с ОРВИ и вирусной пневмонией, которые были отвезены в БСМП и Семашко, и отследить их дальнейшую судьбу уже невозможно.
— То есть, по мнению моего руководства, я должна обзванивать больницы и уточнять, мол, вот такого-то числа мы привезли больного — у него случайно COVID-19 не подтвердился? — негодует фельдшер. — Или запрос какой-то писать в минздрав, чтобы данные предоставил? Но это же закрытая информация, личная. Когда мы пошли к главврачу разбираться, почему такая несправедливость, она сказала (в частной беседе, конечно же, никто такого официально никогда не скажет), что в минздраве ей заявили: ну «скорая» в Рязанском районе работает не так интенсивно, как в городе.
— Наш главврач — Ираида Филина — человек-то хороший, — добавляет водитель скорой помощи. — И мы понимаем, что она выполняет то, что ей спускают с министерства. Но ведь это все равно как-то не по-человечески. У нас и так мизерные зарплаты, но и на выплатах для нас тоже решили сэкономить.
Удивляет сотрудников скорой помощи и тот факт, что ни в обращении Путина, ни в официальных документах нет никакой информации о том, что выплата должна рассчитываться по часам, проведенным с больным пациентом. Исключением по размеру выплаты является только факт отпуска или нахождения сотрудника на больничном — тогда сумма высчитывается с учетом дней, когда сотрудник отсутствовал на работе.
Об этом же говорит заместитель министра здравоохранения Татьяна Семенова. Ее слова по поводу выплат приводит официальный сайт Минздрава РФ:
«Медицинский работник, если он по должности работает с пациентами с COVID-19 или биологическим инфицированным материалом, должен получать стимулирующую выплату в соответствии с 415-м постановлением правительства, которая определяется в установленном проценте от средней заработной платы в регионе, в зависимости от его должности и исходя от времени, которое он отработал. Что касается так называемой президентской надбавки — она выплачивается в размере не более 100% на одну ставку. То есть, если медработник работает на 0,5 ставки — он получает 50% надбавки, а если на две ставки, то все равно получает одну выплату. При этом выплаты могут уменьшаться лишь по причине невыхода на работу — например, по причине отпуска или больничного — пропорционально числу отработанных в течение месяца смен. Хочу отметить, что стремление некоторых руководителей медорганизаций «оптимизировать» выплаты и рассчитывать их, исходя из, например, фактически проведенного работником времени с пациентом с COVID-19 «по минутам», не имеет под собой оснований и потребует серьезной оценки».
К слову, сотрудники Рязанской МРБ, если ситуация с президентской надбавкой не разрешится в ближайшее время, намерены обратиться с заявлением в Следственный комитет.
Пока готовился данный материал, в редакцию YA62.ru поступили жалобы от сотрудников БСМП и больницы имени Семашко о том, что министерство здравоохранения Рязанской области намерено выплатить медперсоналу надбавки в неполном объеме.
Получить от регионального минздрава оперативного комментария по данному факту не удалось.
Дарья Копосова