Затерянная Рязань. Выжженное Зазеркалье

8 июня 2018, 14:07 21 109

100 лет назад здесь кипела жизнь. И, несмотря на то что деревенька постоянно горела из-за близости лесных массивов и дальности пожарной службы, людям нравилось здесь жить. За студеность воды в местных родниках деревню назвали ласково – Свеженькая. А богатую йодом и минералами воду из местного источника ведрами увозили москвичи. Благо, построенная в царской России железная дорога соединяла Свеженькую напрямую со столицей.

В cоветское время, «на кой-то ляд», как говорят местные, некогда единую деревню решили разделить аккурат по железной дороге: правая половина досталась Рязанской области, левая – Мордовии. В результате чиновников в Свеженькой стало в два раза больше, а порядку – в два раза меньше. Да и гореть она стала чаще. Последний раз об этой деревне громко говорили в 2014 году, когда пожар как языком слизал обе половины, оставив пепел и прах.

Сегодня с мордовской стороны еще теплится жизнь. В то время как рязанская остается выжженным Зазеркальем своего соседа. Команда YA62.ru добралась до Свеженькой только со второй попытки. Кто же знал, что в деревню в Рязанской области можно попасть только через Мордовию…

Деревня Свеженькая – вернее та ее половина, что находится в Рязанской области, – относится к Шацкому району. Наверное, здесь должно было быть все сказано, но команда YA62.ru поверила навигатору, который бодро проложил дорогу через многострадальную Вышу, отметив ее как основную. На деле «магистраль» выглядит вот так:

Стоит ли говорить о том, что машина в болотистую жижу села так плотно, что тащили ее добрые вышенцы трактором. А сам спаситель – тракторист дядя Юра – все то время, пока стоял в грязи на коленях, чтобы подцепить наш внедорожник, причитал: мол, не ездит по этой дороге никто уже много лет, и в Свеженькой, наверное, никого уже и живых-то не осталось, и «вертались бы вы лучше домой». Но напоследок машет в сторону соседнего населенного пункта: вон по этой дороге, говорят, еще можно проехать до Свеженькой. Идет она через лес, но зато почва твердая. Мол, к закату точно доберемся. Не добрались…

Опытным путем журналисты YA62.ru выяснили, что с рязанской стороны в Свеженькую дорог больше нет. Оставалось уповать только на то, что на жителей деревни не наплевать хотя бы властям Мордовии. Признаться, увидев, как выглядит в соседнем регионе дорога через глухой лес, где нет ни единой живой деревни, нам стало в очередной раз стыдно за Рязань. Весь путь до Свеженькой был таким:

Мордовская Свеженькая в целом внушает если не оптимизм, то здоровую деревенскую ностальгию. Здесь уютные деревянные домики, качели на дереве, старушки на лавочках и даже целая улица новых домов. Как рассказали местные жители, их отстроили мордовские власти после пожара 2010 года, так как многие в Свеженькой тогда лишились жилья. А еще здесь есть магазин, отделение почты и даже таксофон.

По ту сторону железной дороги, с рязанского края, нет ничего. Кругом сгоревшие избушки, которые заросли травой и бурьяном. Зато над всем этим тленом гордо реет триколор с крыши местной администрации – единственного здания, которое выглядит обитаемым. По первым ощущениям кажется, что в этой части деревни больше никто не живет. На фоне всеобщей разрухи и забытья апокалиптично выглядит ровный асфальт и свежие дорожные знаки внутри деревни.

– Это счастье нам привалило после пожаров 2010 года, – рассказывает жительница рязанской стороны Нина Павленко. – Вы, наверное, знаете, что раньше к нам была дорога из Выши? Так как в Свеженькой всегда работало лесное хозяйство, эта дорога отсюда и глубоко в лес была устлана бетонными плитами. И всего четыре километра на ней было провальных, болотистых. Когда пожар случился, до нас спасатели ехали четыре часа. К приезду пожарных тут уж все сгорело. Мы просили тогда: сделайте нам ту дорогу хотя бы так, чтобы машины не застревали. Власти сказали: слишком много денег надо, целый миллион! А потом приехали и закатали в асфальт все деревенские дороги. Мы за головы схватились: кому тут этот асфальт нужен? На каблуках в огород ходить? А местные власти и отвечают: мол, скажите за это спасибо, потратили на вас восемь миллионов.

Нину Васильевну и ее мужа все, кто жив остался, в Свеженькой называют не иначе, как «москвичи» и «грамотные». Приехали они в деревню в 80-е годы, но историю местности знают хорошо и постоянно борются за права жителей. Иногда даже выходит толк.

– Муж у меня военный, был в Афганистане, – вспоминает женщина. – Когда вернулся оттуда, сказал: теперь мне нужна только тишина. Друзья посоветовали Свеженькую: воздух, чистый, лес, природа. Да и поезд ходил из Москвы прямой. В 2001 году его отменили. И мы долго воевали за то, чтобы вагоны московские цепляли к мини-поезду из Сасова, который идет в Свеженькую. Потом отменили и эти вагоны. А мы остались здесь. Значит, такая наша судьба.

Нина Васильевна с мужем постоянно писали и в администрацию Шацкого района, и на имя губернатора Рязанской области просьбы улучшить условия существования людей в Свеженькой. Здесь, например, долгое время не было газа и водоснабжения, электричество работало с перебоями, а дорог, говорят, отродясь не видели.

– Люди здесь брошены, – отмечает пенсионерка. – Но как же так получилось? Победу ведь одержали не только солдаты. А вот эти жители, они тоже победители. Здесь всю жизнь добывали лес, самый лучший! Когда деревья – в три обхвата. И шел этот лес на возведение мостов, городов, потому что все было разрушено. Москву после войны надо было отапливать. И люди здесь, в Свеженькой, работали круглосуточно. Лес валили, грузили, отправляли. А кто это делал-то? Женщины и подростки.

Из воспоминаний местных жителей удается узнать, что железную дорогу через Свеженькую проложили в 1901 году. И сразу здесь заработало два лесных, как модно называть сейчас, «кластера» – князей Гагарина и Нарышкина. Свеженькинцы, по воспоминаниям предков, рассказывают, что проблемы с дорогами не мешали «хозяевам» едва ли не каждый месяц объезжать владения и справляться у местных, как они поживают и не надо ли чего. Современные чиновники подобной крепостью духа не отличаются.

– На моей памяти было две истории, – рассказывает Нина Васильевна. – Однажды зимой чиновники из Шацка поехали к нам на собрание на снегоходе. Застряли в сугробах и шли до Свеженькой семь километров пешком. Второй раз поехали к нам в дождь и застряли на той самой дороге в болоте. Мимо проезжала хлебная лавка, в которую они забрались и докатили до Выши, решив бросить попытки добраться до Свеженькой. С тех пор мы тут никого и не видели.

– Я здесь с самого детства живу, – рассказывает жительница рязанской стороны деревни Галина. – И раньше было совсем по-другому. В Свеженькой были не только производства, но еще и большой клуб, огромная школа и даже интернат для детей, которые ездили сюда учиться из самых отдаленных сел. В школу ходило порядка тысячи детей, учителя работали в две смены. Народу в Свеженькой было тьма! Сейчас производства здесь нет. Лес пилят – везут в другие города, регионы, и там уже обрабатывают. Даже станцию закрыли. Два раза в день ходят в Сасово два вагона – ездим в город в больницу да за лекарствами, и не дай бог опоздать.

Ходят мрачные легенды о том, какие противостояния раньше существовали между жителями мордовской и рязанской Свеженькой. Поговаривают, что в этой деревеньке часто пропадали люди. А коли милиция труп находила, то перекидывала его соседям, те в обратную сторону, и так – до бесконечности. Пока тело не было какой-нибудь ночью уложено на железнодорожные пути. А это уже – нейтральная территория.

– Сейчас с мордовцами дружно живем, делить нам больше нечего, да и не осталось тут уж почти никого, – говорит Галина. – А в детстве остро противостояние чувствовалось. Особенно когда хлеба не хватало. Мы, мелкие, прибегали на ту сторону в магазин, чтобы хлеба взять по карточкам, а продавцы в первую очередь своим выдавали. А нам дадут на неделю две буханки на 10 человек – и идите отсюда.

– Самым трудным временем был сенокос, – вспоминает местная жительница. – Заводы останавливались на неделю, и за это время нужно было накосить и запасти сена на всю зиму для скотины. Жили-то только подсобным хозяйством. Все местное население ходило за 30 км от Свеженькой, на луга. И оттуда потом сено привозили.

– После пожара 2010 года, когда тут все погорело, на мордовской стороне отстроили новые дома, а рязанских погорельцев, кто того желал, переселили в квартиры в Сасово, – вспоминают местные. – Мы просили, чтобы нас из Свеженькой тоже переселили. Но нам тогда ответили, что нет такой программы и денег тоже нет. Когда в деревне почти никого не осталось, сюда провели газ и коммуникации, заасфальтировали дорогу. Сейчас в Свеженькой на рязанской стороне постоянно проживает человек 15. Это шесть дворов.

Несмотря на то что пожар 2010 года у всех на слуху, страшнее его была катастрофа 2014 года. К тому моменту люди успели только выкопать противопожарные пруды в деревне. Но и это им не помогло.

– Пожар был страшный, – вспоминает Галина. – Хоть и был апрель, вода еще кругом стояла. Откуда он взялся – никто так и не понял. Только прыгал с дома на дом огонь, горело все – и деревья, и трава. А начался он в мордовской стороне. И до сих пор не ясно, как через железную дорогу перешел. Бабы бежали по траве – подолы горели. Бежали куда глаза глядят. А вокруг все горит: куры, скотина, дома. На второй день после пожара по всей деревне вой стоял. В вокзале тогда ночевали. Его огонь не тронул.

На мордовской стороне Свеженькой есть не только магазин и почта. Здесь же стоит и железнодорожная станция. Пусть закрытая, но ухоженная. А еще здесь есть самодельная церковь. И даже настоящий мемориальный парк, созданный руками человека, которого все в шутку называют «местным художником».

Станислав Лихин родился здесь. Здесь и помирать собирается. Всю свою старость он вместе с супругой пытался сохранить в Свеженькой крупицу истории, бережно собирая исторические валуны по лесу и создавая музей Нарышкиных. Но музей сгорел в пожаре, а супруга умерла. И остался у старика в этом мире только верный пес Бой да история деревни Свеженькой в памяти.

– Моя бабушка уговорила приехать сюда жить моего деда в 1918 году, – рассказывает старожил деревни. – Дед тогда вернулся с Первой мировой войны, руку потерял на фронте. А в воинском приказе у него написано было: коли был пастухом до войны, то и вернуться должен на ту же работу. Бабушка тогда деду сказала: надо в Свеженькую ехать, там лес. А где лес – там и работа. Да и на станции можно устроиться служить. Правда, с работой у однорукого офицера не сложилось: грузить лес и двумя-то тяжело. Тогда дед решил, что будет сам поднимать свое хозяйство, занялся огородом, скотиной. Обеспечивал бабушку, детей и даже внуков. И все один.

Станислав Лихин вспоминает, что практически все социальные объекты в Свеженькой построили пленные немцы, которых ссылали в лес начиная с 1944 года. Школа, интернат, клуб на мордовской стороне – все их рук дело.

– Бабушка у меня была очень дипломатичная женщина, – вспоминает местный художник. – Потому и обращалась с немцами хорошо. К нам часто заходил Ганс – зубной врач – и лечил маму, меня… Как-то на Пасху пришли к нам в дом немцы – побираться. Бабушка им поднесла стопку блинов и яйца. Они в ноги ей упали и давай руки целовать. Плакали.

– А в 1945 году, когда Берлин бомбили, жена Ганса прислала ему письмо и фотокарточку сыновей. Он так растрогался, что пришел к моей бабушке поделиться радостью – какие мальчики у него растут. А у бабушки на стене фотография семейная висела. Ганс увидел и спрашивает: что за юноша рядом с ней? Бабушка заплакала и говорит: это сын, погиб на войне. Ганс так расстроился, что поднял руки вверх и закричал: я не стрелял! Не стрелял! Я только лечил!

Спрашиваем у Станислава Лихина, помогают ли местные власти выживать последним поселенцам Свеженькой. Отвечает задумчиво:

– Я не ощущал. Когда парк мемориальный делали, об одном просили чиновников: если не хотите помогать, то хотя бы и не мешайте.

Совсем скоро эта уникальная и такая богатая на легенды деревня умрет. По подсчетам местных, сейчас в обеих частях Свеженькой живет четыре десятка человек. Еще на лето приезжают дачники. Но все понимают, это лишь вопрос времени. Мордовская дорога поддерживает здесь некое подобие существования: по ней ездят школьный автобус и продуктовая лавка. Рязанская сторона, по традиции, сделала вид, что Свеженькой на карте области не существует. А люди… Ну что люди... До первого лесного пожара.