Забили до смерти. Пивнушка и автосервис поставили крест на рязанской семье

Дому, в котором живет Светлана Никулина, больше сотни лет. Он был построен здесь еще до революции и принадлежал то ли купцам, то ли кулакам. На сегодняшний день в доме растет уже шестое поколение семьи Никулиных. И пусть домик маленький и неказистый снаружи, внутри он по-прежнему теплый и крепкий, и хозяйка в шутку называет его своим «родовым гнездом». Прабабка Светланы по отцовской линии была травницей и исцеляла местных от недугов, бабушка — лечила детей молитвами. А сама Светлана борется с современным злом — малым бизнесом возле ее дома. В 2006 году завсегдатаи «ночного ларька» забили до смерти ее мужа. А в этом году на месте «разливайки» открылся автосервис, который в прямом смысле слова отравляет жизнь ей и ее внукам. История одного дома на окраине Скопина — в материале YA62.ru.

Небольшой домик почти не видно за деревьями с дороги, но найти его легко — по расположенному рядом автосервису с крупной вывеской. Деревянный забор покосился, да и сам дом давно требует ремонта. Светлана Никулина встречает нас на тропинке, чтобы мы не заблудились. Она признается, что у нее сейчас не совсем правильное отношение к дому: руки опускаются от безысходности и ничего ремонтировать не хочется. Да и смысла нет. Зимой с крыши соседствующего автосервиса на ее домик лавиной сходят снега, а по весне подвал затапливает все, что за зиму соседи-предприниматели счистили к ее участку.— Не могу сказать, почему такое отношение, да и искать совести у бизнесменов это даже немного наивно, — рассказывает Светлана, пока мы идем к дому. — Я пыталась говорить по-хорошему, но мне сказали — это твои проблемы. Не могу сказать, что владельцы автосервиса как-то претендуют на мой дом. Но своей деятельностью они мне вредят. Доходит даже до того, что вот в ближайшем боксе чинят машину, рядом стоят и курят работяги или клиенты, а бычки кидают мне в палисадник, в кучи листьев. Вызывала участкового. А что он сделает?

Сегодня этот дом такой же, каким был больше века назад, еще до революции. Дверные проемы в нем узкие и низкие, и чтобы попасть в дом — неминуемо приходится кланяться. В коридоре под самым потолком висят вниз головой душистые пучки мяты, горит тускло лампочка. Здесь прохладно, как на улице. А в самом сердце дома все по-другому. Там тепло и пахнет дровами, потому что топится печь. Светлана заваривает чай и достается варенье из сосновых шишечек. Говорят, такое варенье — волшебное.

— Вроде как этот дом принадлежал то ли купцам, то ли кулакам, но я что-то сомневаюсь, что хозяева здесь жили сами, — рассказывает хозяйка. — Моя прабабушка приехала сюда работать в местном колхозе — она была сторожем на зернохранилище, которое стояло прямо возле дома, вот, где сейчас автосервис. Прабабушке, соответственно, выделили от колхоза жилье. Но она занимала только половину дома, во второй половине жили квартиранты. Я когда маленькая была, мне казалось, что дом гораздо больше. А за окном росли вишни. У нас всегда было много гостей, люди любили бывать в нашем доме.

Светлана вспоминает, что, когда она вышла замуж, муж увез ее из Скопина в Пронск, где они вместе и работали. Но в 1995 году по семейным обстоятельствам им пришлось вернуться в «родовое гнездо».

— В 90-е годы, когда шла дележка всего на свете, площади бывшего зернохранилища разделили на три части, раздав разным собственникам, — рассказывает хозяйка дома. — В одной из этих частей организовали ночной магазин, в котором, естественно, продавался алкоголь. Мы жили в доме с тремя маленькими детьми, муж часто уходил на работу в ночную смену — нужно было как-то выживать, и я оставалась с малышами одна.

Сколько раз были драки, нам ломали забор, разбивали окна, пили и орали на лавочке в палисаднике, наркоманы закапывали там свои закладки. Ночью, когда я вызывала милицию, участковый отказывался ехать на вызов, потому что обстановка здесь была самая, наверное, криминальная. В итоге нам пришлось просто забить наглухо боковое окно, которое выходило на магазин.

Светлана вспоминает, как однажды ночью, устав от шума под окнами, она выплеснула ведро помоев на разгулявшихся алкашей.

— Забежала в дом, захлопнула дверь, прижалась к ней и думаю: только бы не выбили и в дом не ворвались...

В 2006 году муж Светланы возвращался с ночного дежурства. Когда он проходил мимо ночной рюмочной, на него накинулись завсегдатаи «разливайки». Его повалили на землю и долго били ногами. Через 10 дней мужчина умер. Нападавших так и не нашли.

По словам Светланы, одним из владельцев доли в «алкобизнесе» тогда был бывший руководящий сотрудник Скопинского ГАИ. Он же сейчас владеет частью автосервиса.

— Магазин по соседству продолжал существовать вплоть до прошлого года. Правда, последние несколько лет стало потише — алкоголь по ночам не продают, продавец в ночные часы работала через окошечко по звонку. Но примерно в конце года и незадолго до пандемии бизнес внезапно перепрофилировался, и вместо магазина открылся автосервис. Это несет свои неудобства. Теперь здесь с утра до вечера грохот, приезжают машины, отвратительно пахнут, врубается музыка так громко, что окна в доме дрожат. Здесь же происходит и покраска автомобилей — воняет краской по три дня подряд, и никуда от этого запаха не деться. Мужчины стоят возле сервиса, курят — бычки кидают мне за забор. Я задалась вопросом: как такое возможно, чтобы стена к стене возле жилого дома разрешили организовать промышленную зону? Написала в Роспотребнадзор скопинский, мне пришел ответ, что деятельность автосервиса никак не мешает моей жизни. Вызывала из администрации представителей — приехали две девушки, похихикали с владельцами сервиса, поудивлялись, как можно жить в таком доме, и уехали.

— Я позвонила в областной Роспотребнадзор, и трубку взяла очень тактичная сотрудница, которая рассказала, что из-за пандемии сейчас появились какие-то послабления бизнесу, согласно которым владелец фирмы сам решает — приносит его дело вред окружающим или нет.

Журналист YA62.ru направила запрос в Роспотребнадзор, чтобы разобраться в сложившейся ситуации. В ведомстве ответили, что ориентировочные размеры санитарно-защитной зоны от жилого дома до «иных объектов хозяйственной деятельности» от 50 до 1 000 метров. Если же на объекте проводятся малярно-жестяные работы и обслуживание автомобилей, то размер ориентировочной СЗЗ должен быть 100 метров.

Казалось бы, вот и ответ на вопрос. Но Роспотребнадзор тут же делает приписку, что санитарно-защитную зону можно сократить, если владелец объекта докажет безопасность своей деятельности для соседей. В ведомстве отмечается, что в августе этого года от Светланы Никулиной уже приходила жалоба, после которой были проведены лабораторные исследования по замеру загрязнения воздуха и уровня шума от автосервиса. Согласно выводам Роспотребнадзора — ПДК не превышена. А значит, вероятно, нарушений в том, что автосервис стоит стена к стене с жилым домом, — нет.

В своем ответе Роспотребнадзор не указывает, насколько меньше 100 метров может быть санитарно-защитная зона в случае «безвредности» автосервиса для соседей. Возможно, эта уступка правомерна, когда речь идет о 50 метрах вместо 100 и когда люди не против такого соседства. В данном же случае вместо сотни метров мы видим метр, и то весьма условный.

Кроме того, чтобы объективно оценить, какой действительно вред наносит промуголок жилому дому и людям в нем, нужно как минимум приехать с проверкой без предупреждения, а лучше — пожить в непосредственной близости пару месяцев.

В связи с вышеизложенным редакция YA62.ru просит прокуратуру Рязанской области провести проверку и выяснить, может ли активно работающий автосервис на несколько постов располагаться в метре от жилого дома.

Светлана Никулина до конца не понимает, как владельцам автосервиса дали разрешение на его открытие, когда рядом, буквально стена к стене стоит жилой дом. Женщина уже настолько устала бороться, что рада бы и продать свое «родовое гнездо». И на него даже есть покупатели. Но как только люди узнают о неприятном соседстве, то отказываются от покупки — никому не нужна промзона под окном.

Текст и фото Дарьи Копосовой