«Убили только за то, что он нерусский»: история матери зарезанного 17-летнего студента-медика (видео)

В Волгограде идет суд над обвиняемым в умышленном убийстве 17-летнего студента из Азербайджана. Его совершенно беспричинно зверски зарезали в самом центре города — на пороге общежития медицинского университета. Нанесший десятки колото-резаных ран убийца в одночасье лишил одинокую женщину и мать единственного смысла в жизни. Что пережила мама убитого студента и для чего она вернулась в город, который отнял у нее сына, — в нашем материале.

15 июня 2020 года: «Ирина Васильевна? Вашего сына убили»

Летом 2019 года Ирина Гаврилова вместе с сыном Тимуром приехали в Волгоград из Азербайджана для поступления в медицинский университет. Автобус остановился посреди ночи на парковке у торгового центра в Советском районе. Оказавшись посреди города своей студенческой юности, от нервного напряжения и растерянности Ирина заплакала. Сын, взяв за руку, тихо и как-то по-мужски сказал: «Всё будет хорошо. Только не надо расстраиваться». Прошла всего минута, и возле плачущей женщины остановился автомобиль, за рулем которого оказалась девушка-азербайджанка. Узнав, что случилось, она подвезла их до хостела. Тогда Ирина Васильевна расценила это событие как хороший знак и верила, что в Волгограде у них и правда всё будет хорошо. Не надо только расстраиваться.

— Тимур — единственный сын в семье. Отца нет, мама растила его одна. В душе он русский, от отца у него только внешность. И фамилия матери — он Гаврилов, — рассказывает брат Тимура Алексей Небогатов. — С отличием окончил школу, на пятерки, присылал мне аттестат, очень гордился. По программе обмена между Азербайджаном и Россией поступил на бюджетное место в медицинский университет на стоматолога, поскольку мама также училась в этом вузе. Он очень хотел учиться в Волгограде и успешно сдал все приемные испытания. Он мальчик-«одуванчик» был. Невысокого роста, где-то 1 метр 65 сантиметров. По комплекции полненький, любил готовить. Не курил и не выпивал. Он мусульманин, но и шашлычок с ним иногда жарили, правильный домашний парень, поесть хорошо любил. Маменькин «цветочек», окончил музыкальную школу, играл на скрипке...

Первый курс медуниверситета Тимур окончил успешно, но улететь домой на каникулы не смог — помешала пандемия. Он остался в Волгограде и жил в общежитии с надеждой на скорое открытие границ. Вечером 12 июня Тимур возвращался от друзей в свою комнату в общежитии медицинского университета. У него было хорошее настроение, и он шел улыбаясь всему на своем пути. И он не знал, что за ним уже давно следует человек в черной бейсболке.

«Однажды, года два или три назад, мы с соседями сидели за столом, о чем-то говорили. И вдруг Тимка спросил: «А что вы будете делать, если я умру?» Все сразу переполошились, отругали его, зачем такие вопросы задаешь. А он сказал: «Мир тогда перевернется, потому что я Тимурленг». Летом его убили, а потом у нас началась бомбежка».

Вечером Ирине Васильевне, которая находилась в городе Гянджи в Азербайджане, позвонил сотрудник волгоградской полиции.

— Он представился и сказал мне, что моего сына убили. Я не поняла, что это такое. Я сразу же подумала, что это шантаж. Бросила трубку и начала звонить своему брату. Он у меня милиционер, живет в Латвии. Я ему сказала, что меня шантажируют. Я была готова отдать всё что можно. Деньги, сбережения, всё, что потребуют. Но брат меня остановил и сказал, что я, возможно, что-то не так поняла. Он сам перезвонил в полицию, а потом уже набрал мне. Сказал: «Тимура больше нет». Я не помню, что было потом. Мне говорили соседи, что я просто бежала в никуда по улице с криками.

Информация о смерти Тимура Гаврилова и поиске его убийцы была обнародована лишь спустя сутки, 14 июня.

— Тело 17-летнего учащегося медицинской академии с многочисленными ножевыми ранениями было обнаружено ночью 13 июня. По данному факту незамедлительно возбуждено уголовное дело, а ход его раскрытия и расследования взят под личный контроль руководством областного управления СКР, главка МВД и главой региона, — сообщали силовики.

За сухой сводкой скрывалось жестокое, безжалостное и совершенно беспричинное убийство. Это не было грабежом — нападавший не заинтересовался ни телефоном, ни портмоне с наличностью и банковскими картами.

— Не было никаких угроз, последующего ограбления, убийца подбежал со спины, толкнул и пырнул несколько раз ножом. Потом прижал брата к дереву и начал резать его, — говорил брат трагически погибшего Тимура Гаврилова. — Втыкал нож в грудь, живот, во всё тело. Я не знаю, что у этого человека в голове творится. В драке еще можно ударить несколько раз, но этот человек бил его целенаправленно. Я не понимаю, для чего это. Когда бьет 20 раз подряд, то наверняка чтобы убить. Или просто был неадекватным, может быть, под наркотой. Уже опросили всех друзей и знакомых, кого можно и нельзя. На записи брат проходил по улице один, никого не было, а к нему специально подбежал убийца, и после преступления он пошел спокойно дальше.

«Положительный убил положительного. За что? Почему? Кто будет следующим?»

Выяснилось, что убийца старался обойти камеры видеонаблюдения, а после совершения преступления и вовсе преодолел несколько километров по городу бегом, скрывая лицо за медицинской маской. Но полностью избежать камер ему не удалось — на некоторые из них он попал.

За помощь в раскрытии убийства и установлении личности преступника был обещан миллион рублей. Спустя неделю полиция назвала имя объявленного в розыск подозреваемого — 22-летнего спортсмена Виталия Васильева. Он спешно покинул Волгоград, и искали его уже по всей России. Уже потом, на заседании в суде, выяснилось, что в полицию на горячую линию позвонил узнавший его брат — Андрей.

— У нас с братом не было неприятельских отношений. Мы жили в одной квартире, — рассказывал Андрей на суде. — Брат жил с нами, ходил заниматься спортом, по ночам играл в компьютер, всегда, в принципе, был дома. Я не слышал, чтобы брат высказывался о национальной ненависти. 15 июня я узнал о том, что он сделал... Я увидел в социальных сетях его фото, снятое камерами уличного наблюдения. Фото мне скинула жена и спросила — узнаю ли я брата? Я сразу же позвонил на горячую линию и сообщил об этом. 15 июня я приехал из частного дома. Брат был дома и собирал вещи. Тогда я его и увидел в последний раз. Мне он тогда сказал, что уезжает в Подольск. Я спросил его: «Что ты наделал? Что будет с нашей мамой, с мамой убитого парня?» Он мне ответил, что никто ничего не узнает. Тогда же я собрал жену и ребенка, мы ушли на улицу прогуляться. Около 10 часов вечера мы вернулись домой, и его дома уже не было.

К тому моменту основным мотивом убийства следователи и оперативники считали национальную ненависть.

— Никакой связи с убитым Тимуром Гавриловым у задержанного не было, — рассказывает начальник областного главка Александр Кравченко. — Он, как медведь-шатун, простите меня за сравнение, бродил по городу и искал себе жертву. Увидел не очень спортивного внешне парня, заметил, что тот неславянской внешности, и пошел за ним. На месте Тимура мог оказаться любой человек неславянского типа.

В тот вечер он целенаправленно искал жертву и до момента нападения прошел по городу около девяти километров.

— Он работал как разведчик, — заявлял руководитель ГУ МВД России по Волгоградской области Александр Кравченко. — На самом деле о нем ведь отзываются неплохо. Но что случилось с его мозгами, где система сработала не так и почему он начал почитывать эту литературку? Оказывается, что там, может быть, с мозгами что-то не в порядке было. Мне кажется, что мама была вынуждена уезжать на заработки и из-за этого где-то его упустила. Симпатичный, рослый и здоровый парень. И вот тебе на... Положительный убил положительного.

Задержать подозреваемого в умышленном убийстве Виталия Васильева удалось в Смоленске.

— Когда он сбежал из города, то уехал автостопом в Ростов. Естественно, он понимал, что при покупке билета будет задержан, поэтому принимал меры конспирации, — заявлял руководитель СУ СКР по Волгоградской области Василий Семёнов.

Из Ростова-на-Дону 22-летний спортсмен уехал в Смоленск. Волгоградские правоохранители предполагали, что конечной целью волгоградца была Белоруссия или Украина.

— Я твердо убежден, что он прорывался на Украину, но у него не получилось, — рассуждает Александр Кравченко. — Он ведь нам не договаривает, почему два дня оставался в Ростове. На мой взгляд, он бы оказался на Украине и с оружием в руках мог воевать на стороне нациков. Спасибо коллегам из Смоленска, которые очень оперативно сработали. Еще бы час-два, и он бы скрылся.

К обвинению в убийстве иностранного студента на почве национальной ненависти Виталию Васильеву добавились и обвинения в незаконном хранении оружия.

— Виталий Васильев обвиняется в убийстве, совершенном по мотивам национальной ненависти, в незаконной переделке огнестрельного оружия, в незаконном приобретении, хранении, перевозке взрывчатых веществ, — сообщили в СУ СК России по Волгоградской области. — Обвиняемый приобрел почти два десятка холостых патронов, а также охолощенное оружие — карабин под патрон светозвукового действия, который впоследствии переделал под стрельбу боевыми патронами. Свой арсенал он хранил в гараже двоюродного брата, которого не только поставил в известность об этом, но и взял с родственника слово, что тот при необходимости предпримет меры к его сокрытию и сохранности. После совершения убийства студента злоумышленник потребовал от брата, чтобы он вывез из гаража оружие и взрывчатые вещества и спрятал на пустыре, закопав их в специально приготовленной для этого яме. Позднее тайник был обнаружен сотрудниками правоохранительных органов.

Сам Виталий Васильев полностью признал свою вину, однако несколько раз просил суд изменить ему меру пресечения с содержания под стражей на домашний арест.

Ирина Гаврилова: «Я уже почти год не живу»

Спустя 11 месяцев после гибели сына Ирина Гаврилова приехала в Волгоград специально, чтобы выступить в суде.

— Да, я могла бы не приезжать, но это было мое желание быть здесь. Я мама Тимура, я должна быть здесь! Я защищала своего сына при жизни, и я буду защищать его и после смерти, — рассказала Ирина Гаврилова корреспонденту V1.RU. — Я приехала сюда со своим словом, чтобы добиться смертной казни.

Седая женщина с потухшими глазами шла по центру Волгограда, прижимая к груди пакет со свечами: «Я уже почти год не живу. Всё, что я делаю дома, в Азербайджане, — хожу на могилу к сыну. Здесь, в Волгограде, я каждый день ходила на место, где его убили. Меня на этой земле держит лишь одно дело. Я хочу добиться максимального наказания для убийцы моего ангела».

По словам Ирины Гавриловой, сейчас она живет словно в настоящем аду, потеряв смысл в жизни.

— Во мне убили веру. Веру в Бога, веру во всё. Мы были с Тимуром вдвоем — мой брат живет за тысячи километров. Тем более в Шенгенской зоне — недосягаемой для нас территории, — объясняет Ирина. — Теперь я везде получаюсь чужой. Посидите и подумайте, что мне делать дальше? Мне 50 лет. Родить или заново выйти замуж я уже не могу. Я умерла вместе с ним, всё! Он убил не моего сына, а меня, и сейчас я живу в аду. Каждый день хожу на кладбище, разговариваю с Тимуром. И это будет продолжаться каждый день — до конца жизни. Если бы случилась общая драка, если бы был спор из-за девушки, я бы в какой-то степени винила своего сына — я была строга в воспитании. А здесь ни за что...

В зале суда они встретились лицом к лицу: безутешная мать и крепкий парень в клетке, накачанные мышцы которого буквально распирали футболку с надписью «Россия». Он бравировал на камеру и, казалось, лишь в последний момент удержался от нацистского приветствия, удержав вскидываемую руку на уровне груди.

Под диктовку своего адвоката Васильев попытался извиниться перед матерью зарезанного студента.

— Другой возможности принести слова извинения матери погибшего студента у него не будет, — сетовал защитник.

— Я прошу у вас прощения и искренне сожалею, что совершил. Я понимаю, что причинил вам нестерпимую боль, и хочу попросить у вас еще раз прощения, — тихо произнес Васильев.

Но Ирина Гаврилова даже не хотела слушать эти слова, не то что верить в них.

— Верни мне сына! — находясь уже на грани истерики ответила мать погибшего.

— Я готов выплатить компенсацию ущерба...

— У меня больше никого нет!

— Прошу вас принять мои...

— И эту майку сними. Ты не должен надевать «Россию». Ты недостоин «России»! — отрезала она.

Ирина Гаврилова с большим трудом дождалась окончания заседания, а выйдя из зала суда, горько расплакалась.

— Я пробыла в Волгограде несколько дней. За эти дни я много раз выходила к людям, спрашивала дорогу, просила помощи, и знаете, я ни разу не нарвалась на грубость, — рассказала Ирина Гаврилова. — У нас в Азербайджане так же. Мы жили тихо и мирно. Тимка всегда вечером после работы тащил наш самовар и соседям кричал: тащите вкусности, я уже самовар завариваю. Мы сидели там до часу-двух ночи, болтали, на скамеечках, спокойно, никто никого не обижал. Здесь, в Волгограде, сын вышел на улицу и был убит. Самым подлым способом. На него напали со спины. Сзади. Да этот парень просто трус. Фашист. Я не знаю, какая мать его родила. Не знаю, что она внушала своему ребенку. Я не понимаю, какое должно было быть там воспитание.

Посмотрев в глаза обвиняемому в убийстве, Ирина Гаврилова не поверила в его раскаянье.

— На суде он спал, ему было всё равно. Он закрыл глаза и спал. Ну а что тут скажешь, если человек совершил такое страшное убийство и тут же просится под домашний арест! — недоумевает она. — Пустили бы меня в клетку, я разорвала бы его зубами! Если ему некуда было девать свою силу — шел бы воевать. Почему не пошел в армию? А он, наоборот, пытался сбежать на Украину, к бандерам! Да он ведь сам такой же. Хотелось ему выплеснуть свою агрессию? Да пусть бы он сына порезал, ранил, пусть бы оставил его даже инвалидом, я бы это, возможно, простила! Но не убийство. Что для меня сейчас жизнь? Ничего. Сейчас я уезжаю из Волгограда, но если я не добьюсь высшей меры наказания, я обязательно вернусь сюда. Я буду протестовать всем, чем могу. Я требую для него смертной казни!