Люди. Человек без барьеров

Я впервые оказалась в походе уже в зрелом возрасте. Просто с компанией с работы. И взяла Настю, дочку, ей было 10 лет. Мы сплавлялись по Пре на байдарках три дня. А когда вернулись в Рязань, открываем дверь – снимаем рюкзаки и… депрессняк накрывает полный. Настя мне говорит: «Мам, зачем мы вообще в Рязань вернулись?» – «Я не знаю». Ощущение было одинаковое у обеих.

Это просто философия жизни. Ты либо путешественник, либо нет. На месте я не сидела никогда. А лет с 27, как только дети чуть-чуть подросли, меня уже было не остановить. Автостоп, путешествия, разные страны… Наверно, 35-37 стран, я уже сбилась со счета… Начинала с «пакетных» туров, но это быстро закончилось. Путешествовать самостоятельно – гораздо интереснее.

В «пакетниках» тебя везде водят большой толпой. Пойдемте туда, пойдемте сюда… Ты не можешь пойти, куда хочется. И время: семь дней максимум пакетный тур, ну десять…. А здесь я уезжала уже и на месяц, и на полтора. И это не отели – это палатка. Поэтому, наверное, и случился поход – оказывается, что что-то интересное было и в родной Рязани.

Конечно, полтора месяца – это когда я не работала либо работа была не привязана к месту. Для меня важно правильно расставить приоритеты. Либо ходишь в офис с девяти до шести, либо ищешь другие способы заработка. Какое-то время я работала на предприятии директором отдела кадров, но в конце концов ушла. Не могу просто день за днем сидеть за компьютером. Даже там я все время что-то устраивала – мы ходили всем офисом кататься на каток, игры проводили, тренинги. Сотрудникам явно было не скучно.

Ездить автостопом мне не страшно. Мой настрой – это уверенность в том, что я не притяну к себе ничего плохого. Лет 10 назад, в самом первом опыте автостопа, была нервозность – «А как я вообще доеду?», и это превратилось в напряженный квест, в перемещение от одной точки до другой. А потом пришло понимание, что надо просто отпустить ситуацию. Куда выведет – туда и выведет. Машина может ехать вообще в противоположную сторону, и ты говоришь: «Окей, поехали». И оказывается, там еще круче, чем ты ожидал!

В Черногории мы максимум 15-20 минут стояли на дороге, и кто-то обязательно подбирал. В Грузии дела с автостопом обстоят еще лучше, это 5-10 минут. Мой первый автостоп по Черногории принес откровение: я и не предполагала, насколько люди доброжелательно настроены! Все хотели помочь, накормить, давали воду, еду – просто вот так. И каждый спрашивал: «Как же вы так путешествуете!? Опасно ведь?» Я отвечала – вы, наверное, уже 25-й человек, кто это говорит, и нас подвозит, и даже дальше, хотя ему уже не по пути… и пытается чем-то угостить еще. Вот такое было открытие. Вместо того, чтобы сидеть дома и думать: «А как же я поеду?..» – надо ехать! Все само решается. Люди – они вообще удивительные.

Из всех стран меня больше всего поразили Грузия и Австралия. Европа не очень впечатлила – только Италия. В Австралии безумно красивая природа, пляжи. Безлюдные, песчаные, белые, красивые донельзя. Первые ощущения были, что это рай на земле. Машину по дороге в национальный парк останавливаешь – кенгуру подходят близко. Или где-то просто в лес заходишь, насыпаешь на ладошку семена – и птицы слетаются к тебе на руки. Не какие-то прикормленные – дикие! Не боятся. И главное, конечно – люди. Общительные и открытые.

И в Грузии больше всего поражают люди. Прежде всего своей искренностью и гостеприимством. Грузия для меня – это вообще отдельная тема, рассказывать о ней могу много и долго. Я настолько влюблена в красоты этой страны и в ее народ, что в моем сердце Грузия теперь поселилась навсегда.

Несколько лет назад я жила с мужем в Южной Америке, в Боливии. Он решил там купить землю, построиться, и я приняла этот выбор. Спустя три года мы развелись, и я решила вернуться в Россию. Опять же, образование школьное для детей в России гораздо серьезнее, чем там. Но с того момента я точно стала ощущать, что я – человек мира. Мы жили в месте, где было много людей из разных стран, 28 национальностей. Это была такая микромодель мира для меня. Поэтому в Россию я вернулась уже совсем другим человеком.

По возвращении было месяца три очень сложной адаптации. А потом вдруг случился сплав по Пре в хорошей компании, и вот это послужило началом моему новому увлечению и любимому делу. Я поняла, что не хочу останавливаться.

Дальше уже стала ходить в походы сама. Собирать свою компанию. Она разрослась со временем. Чтобы было удобнее координироваться, сделали группу во «ВКонтакте». Кто-то постоянно ходит, кто-то периодически. Новые люди присоединяются. Подтягивают своих друзей и близких. Иногда люди сами меня находят, когда видят, как кто-то из ребят делится в сети впечатлениями и фото.

Десять лет назад, когда я начала ходить в походы, случайных людей там не было. А последние пару лет наблюдаю тенденцию, что для некоторых поход – это больше следование моде и просто ради понтов. Такое тоже случается.

Но я все больше прихожу к выводу, что не бывает плохих людей – бывает плохой руководитель, который эту группу должен как пазл сложить. Что-то я, значит, не объяснила, где-то психанула. В этом плане мне сейчас интересно расти. В одной из поездок по Грузии мы сидели всей группой, болтали по душам, и моя ребетенка сказала: «Моя мама переросла сама себя». Круто услышать такое от собственной дочери. Но в действительности на этом пути нет предела. И мой внутренний цензор говорит, куда надо двигаться дальше. Мне жутко повезло, что такое количество людей рядом со мной делают мою жизнь разной и интересной. Только с их помощью и происходят мои открытия.

Человек в походе или в путешествии всегда виден. По репликам, по поведению, по тому, как он общается. Притворяться кем-то долго не получается ни у кого. Главное качество в походе – насколько человек готов к контакту, готов вливаться в компанию. Если он старается держаться в стороне и говорит: «У меня тут свое, а у вас – свое», то зачем вообще идти в поход с компанией? Но это редкость. У меня за десять лет было всего четыре таких случая.

Я ловлю кайф, когда чужие, незнакомые люди в походе становятся одной командой. Наверное, потому что они начинают открываться. И в большинстве случаев после похода все обнимаются, и непременно будет эта фраза: «Мало что-то, хотелось еще, не хотим расставаться». И уходят с ощущением, что они одна команда, одно целое. Это очень мощное чувство. Потом по году еще вспоминают этот поход, в общих чатах во «ВКонтакте» продолжают писать, общаться. Тут дело даже не в самом сплаве или природе, а в том, что люди настолько открываются друг другу. Это магия. От чего это зависит, почему это иногда случается, а иногда нет – я не знаю. Но в девяти случаях из 10 это так.

Ходить каждый год по Пре – не скучно. Во-первых, это одна из самых красивых рек. В этом смысле нам всем очень повезло, что она тут, у нас. Когда я первый раз сходила на Тумчу и потом в Карелию, тоже думала: «Ой, на Пру-то я теперь точно не пойду». А в итоге получается, что ни один поход не похож на другой. Все люди настолько разные, и река каждую неделю – разная. Она весной полная, потом мелеет, листва на деревьях меняет цвет, то грибы можно найти, то рыбалка, если идет кто-то с удочкой – уха… Ничего одинакового не бывает, ни разу. И я понимаю, что если я сейчас туда не пойду – я такое потеряю! Я таких людей просто никогда не встречу, не увижу. Очень многие после Пры становятся друзьями. Некоторые люди – как бриллиант нашла. Сходила на Пру – нашла клад.

Самый сильный момент – это случай Сванетии, в Грузии, когда на два дня мы застряли в горах без еды и воды. Мы были вдвоем со старшей дочкой, GPS попрощался с нами, и мы тупо сбились с тропы. Была осень, плюс высота в горах, очень холодно. Вода и еда закончились, пришлось под утро собирать ватным диском конденсат с тента в палатке, отжимать в бутылку – и эти капли пить, другой воды не было. Палатка стояла под большим уклоном на склоне – боялись, что ее снесет вниз. Периодически ловил телефон, но надо было куда-то забираться, искать эту связь. И аккумулятор разряжался. Мы с Ксюшей карабкались по очень крутому склону, в этом была основная проблема. Сорваться было очень легко. Взбирались вверх часов семь с рюкзаками весом 15-17 кг. В какие-то моменты и паника, и страх были.

На следующий день выяснилось, что нас искала бригада спасателей, 25 человек мужчин. Так мы познакомились с начальником службы МЧС этого района. Вечером он привез нас к себе домой, познакомил с женой, с детьми, своими родителями. До сих пор мы дружим семьями. Пару лет назад он мне звонит, говорит: «Ты где?» – «Я в Италии сейчас у дочки» – говорю. «А я на почте сейчас. Нино собрала тебе посылку, пытаюсь выслать тебе вино, чурчхелу. И на почте не принимают у меня! Говорят, продукты пересылать запрещено». Он был жутко злой, что он не смог нам все это отправить. Это как раз случай, когда ты просто не перестаешь удивляться людям. Я не просила ничего, но они там сами решили сделать нам сюрприз.

После того случая в горах, когда вместе такое пережили, отношения у нас с дочкой совсем другие стали. Самый главный вывод для меня – что предела нет. Вообще нет предела для человека в любой ситуации. Все пределы, границы – только в голове. Уже после, спустя год, я посмотрела фильм «Касаясь пустоты». Это реальные события, когда парень зимой в горах остался один, сломал обе ноги и, тем не менее, смог приползли в лагерь и выжить. В фильме он описывает свое состояние – что происходит с мозгом, когда ты на грани. Когда ты в состоянии «между» находишься несколько дней. У нас, конечно, до такого не доходило, но если бы раньше посмотрела этот фильм, я думаю, паниковали бы мы тогда меньше. Странный это был опыт, когда ты прямо со смертью рядом. Жутко, конечно.

Был у меня интересный и долгий период проведения домашних концертов в моей квартире. Я однажды оказалась в Москве на квартирнике Миши Башакова. Меня очень впечатлило его творчество, глубокий смысл в текстах. Это песни, от которых и сознание, и приоритеты меняются. И после концерта я спросила Мишу: «Слушай, а ты не хочешь приехать в Рязань?» Это вообще для меня обычная реакция: когда я вижу то, что мне нравится, то сразу хочу этим поделиться со своими детьми, друзьями. Башаков согласился, и так начались «Квартирники на десятом этаже».

Приезжали достаточно известные музыканты: Павел Фархтдинов, Константин Арбенин, Кирилл Комаров… Трижды был Дэвид Браун, лидер американской группы Brazzaville. Вообще, многие по нескольку раз приезжали. Зрителей приходило человек до 50 иногда. Это удивительно: ты ощущаешь, как все становятся одним целым, единым организмом в этот момент, пока мы тут, в комнате. Какая-то химия там работает. Мне очень интересно, на каком энергетическом уровне это происходит. И все такие счастливые расходятся после концерта.

Того или иного исполнителя приглашала выступить, потому что в первую очередь мне с ним пообщаться было интересно. Если я сама покупаю билет и иду на концерт к любимому музыканту или артисту, у меня нет возможности сказать ему после выступления: «Давай с тобой посидим поболтаем, как и чем живешь?» А в моем случае была полная свобода действий. Они у меня в гостях. После квартирников всегда разговоры за ужином были долгие… Мы сидели и до 12, и до часу. За этими разговорами человека хорошо видно. Мне всегда казалось, что если человек поет такие прекрасные песни – у него там вооот такой космос внутри, вселенная, которую интересно узнать. Не всегда, кстати, оказывалось так на поверку.

Хотя людей в квартиру приходило очень много, ничего никогда не украли – я не помню, чтобы у меня когда-то пропала хоть какая-то вещь.

Сейчас я уже этим не занимаюсь – наверное, просто устала от такого количества людей в моей квартире. Я бы и рада с кем-то из музыкантов пообщаться, но мысль, что придет опять человек 40-45, уже пугает. Сейчас квартира – это мое личное пространство, и собраться здесь компанией больше 12-15 человек для меня уже перебор.

Лет в 29 я впервые попробовала сноуборд, на нашей Лысой горе. Ничего не получилось. Только и падала, и еще очень боялась повредить позвоночник. Прошло года четыре. Попробовала еще раз, уже более основательно, но, видимо, учителя были не те – ничего толком не объяснили. Оставила еще на несколько лет. И вот когда уже в знакомых оказалось четыре инструктора, я попросила их по очереди со мной провести по часу занятий. Нашлась еще пара желающих учиться, и так втроем мы тренировались две недели, и все стало получаться. Это время обучения на борде – одно из самых лучших… потому что это было круто. Ты каждый день делаешь что-то новое, ничего не повторяется, и каждый день ты видишь сдвиги в навыках. Так я заболела сноубордом. Год-два каталась здесь – везде, где можно. Потом поехали в Грузию на горнолыжку – и оказалось, что это самый бюджетный вариант поездки. С тех пор туда и ездим. Хотите – присоединяйтесь! Не умеете кататься – научим! Теперь я сама зимой ставлю желающих на сноуборд. Была и в Италии, в Доломитах, но это уже совсем другие цены.

Много стран, где хочется побывать. Хочу попробовать объехать Норвегию, Финляндию… В Новую Зеландию – очень хочу. Мне интересны не города и не музеи. Мне больше интересна природа. Море, горы. И люди.

Думаю, что нет больших отличий между национальностями. Люди все разные, и при этом все одинаковые. С теми же самыми проблемами. Когда мы жили в Боливии, я почти каждые выходные у себя дома собирала народ, и это были люди из разных стран. Наверняка у каждого человека внутри космос... Для меня, конечно, есть люди, которые интересны, и которые нет. Сразу видишь: хочется тебе с человеком общаться или не очень. Но если ты понимаешь, что тебе с ним интересно, то общение происходит независимо от национальности. Этого барьера – его нет.

Материал подготовил Николай Матросов