Затерянная Рязань. На свет Маяка

Говорят, проплывая мимо этих лесов молодой Петр I нарек их Заповедью, и велел вешать всякого, кто посягнет на ценную судостроительную древесину. Во времена Союза здесь выращивали арбузы и подсолнечник, а в 1942 году именно сюда эвакуировали из Брянска... весь крупный рогатый скот. Еще эти края богаты дикой коноплей, откуда она взялась, не знают даже местные. Здесь нет дорог, но есть богатая библиотека, которая пользуется популярностью у читателей. Здесь нет доктора, но есть сторож, который охраняет медпункт. Здесь нет моря, но уже без малого сотню лет стоит «маяк»...

Шел ноябрь 1929 года, и в Советском Союзе решили, что пора создавать совхозы. Поговаривают, что этот — был самым первым, как сейчас бы сказали, пилотным проектом. Совхоз Маяк, что за Окой, образовался на базе Московского речного управления в качестве подсобного подразделения речников. Первоначальное название у поселения было — Красный Маяк, на цветовой вкус коммунистов. Со временем приставка отвалилась и осталось лаконичное и совершенно чуждое лесистой местности имя.

Дорога в Маяк, что вполне традиционно для дальних уголков нашего региона, существует только из соседней, Нижегородской области. С нашей же стороны все лето работает паромная переправа — челнок бегает от берега к берегу раз в час. Самые частные пассажиры — рыбаки и дачники.

— Если бы мы знали, что к в наши края журналисты приедут, мы бы рыбки наловили, уху приготовили, — сетует капитан парома Сергей Гамзин.

В подчинении у него три матроса, а сам он похож на настоящего морского волка, словно сошел со страниц книги: не по погоде загорелый, с ироничными лучиками морщин в уголках глаз. Спрашиваю у него про местную коноплю, сюжеты о которой до сих пор можно найти в интернете. Смеется. – Говорят, ее сюда таджик завез с родины, он, кстати, до сих пор здесь живет. Иной раз плывут в наши края любители этого дела. Я говорю — да не такая она, сорняк натуральный, промышленная. Все равно едут. А если вы про Маяк хотите что узнать — это вам экскурсовод нужен. Подбросьте Сергея Николаевича до деревни, он вам все расскажет.

— Места эти очень древние, здесь находили даже следы поселений, которые жили за тысячи лет до нашей эры, — рассказывает Сергей Гвардин, пока мы едем в Маяк. Он главный библиотекарь чудом выжившей маяковской библиотеки. – Недалеко от поселения — лес. В мае 1689 года, в разлив Оки, 17-летний Петр I проплывал эти места в составе 50 судов в сторону Воронежа с инспекцией. Здесь он останавливался и вел переговоры с Елатомскими дворянами. Тогда же и лес ему наш приглянулся. Назвал он его Заповедью и поставил возле леса виселицу: коли попадется крестьянин на воровстве корабельного леса — вешали, и висел он несчастный, пока птицы не склюют, остальным в назидание. Если же ловили за тем же делом дворянина — ссылали на всю жизнь в солдаты.

Заповедные леса за последние 30 лет сильно страдали дважды. Огромные территории выгорели в 1990 году. А два десятилетия спустя пришел в Маяк нижегородский верховой пожар. Однако местное лесничество активно и добросовестно восстанавливает лес, ежегодно подсаживая молодые сосны.

— Раньше здесь все было распахано и засеяно, из большой растительности — только кусты и стояли, — вспоминает библиотекарь. – Поначалу на Маяке выращивали арбузы. Потом стали производить уже более понятную нам продукцию — помидоры, огурцы, горох. Позже поля засевались кукурузой и подсолнечником. Но это уже когда построили ферму, все больше в корм животным. Чего здесь не было никогда — так это зерновых культур.

Сергей Николаевич вспоминает, что для первых рабочих в Маяке были построены бараки. Частные дома давали только квалифицированным специалистам.

— До 1965 года здесь было дойное хозяйство — все женщины работали доярками, мама моя тоже, — вспоминает собеседник. – Потом хозяйство стало откормочным: к нам привозили нетелей — это когда уже не телка, но еще не корова. На Маяке их выращивали и отправляли по всему Союзу для размножения племенного стада. Наше хозяйство считалось лучшим в стране.

Не стало страны — не стало и хозяйства.

— В библиотеку я вас не пущу, потому что я в отпуске, — наотрез отказывается демонстрировать журналистам книги Сергей Гвардин, и смущенно добавляет: — И фотографировать здание само тоже бы не надо...

Библиотека принадлежит совхозу и располагается в наполовину жилом деревянном доме, которому уже больше 50 лет. Сделан дом из плохого леса, не по технологии, без надежного крепления. Как говорит библиотекарь — лес был плохой, и специалисты такие же.

— До меня библиотекой заведовала девушка. Ну разве под силу даме еще и строительством заниматься? Я когда пришел сюда, то как Робинзон Крузо, из ничего библиотеку ремонтировал. Вот вывеска рассыпалась недавно, надо менять. Поэтому не фотографируйте.

Библиотека — единственная отдушина и ниточка, связывающая местных жителей со славным прошлым совхоза Маяк. Здесь более 3 500 книг, и есть постоянные читатели. Особой популярностью библиотека пользуется в летнее время, когда приезжают школьники на каникулы.

О себе Сергей Гвардин ничего не рассказывает. Однако позже о его героизме нам поведают местные пенсионерки. Оказывается, библиотекарь — участник ликвидации последствий взрыва в Чернобыле. А местные чиновники, которые на самом-то деле не частые гости на Маяке, допекают его угрозами закрыть библиотеку. Якобы никто книжек не читает, а потому она и не нужна.

В самом сердце деревни стоит старая водонапорная башня, удивительно похожая на маяк. Или просто романтика этого тихого места так действует на воображение путников. Подходим ближе, чтобы посмотреть, нет ли там случайно винтовой лестницы, ведущей в небо...

—Это очень опасно! Не надо подходить близко, кирпичи падают! — по песчаной дорожке идут навстречу нам две бойкие местные жительницы. – Все никак вас не догоним. Еще у клуба увидели вас. Только с перекрестка давайте уйдем, а то мало ли, ведьмы да колдуны будут подслушивать...

— В детстве моем жила у нас страшная колдунья, — продолжает женщина, заметив живой интерес. – Сама-то я не видела, но от местных слышала: как-то за ветлечебницей — почти у самого леса — она собакой оборачивалась. Говорили девчонки, вечерами на метле летала — страх нагоняла, как просвистит мимо! Еще говорили, местные колдуны в полую воду в лошадей превращались. Но это давно было, сейчас потише стало. Не сглазить бы.

От былых колдунов в наследство досталась жителям Маяка засуха: говорят, когда в соседнем селе дождь — здесь ни капли не упадет, словно стороной обходит. Но со временем, с последними воспоминаниями о колдунах, уйдет и это заклятье.

Местные жители рассказывают, что раньше в Маяке было то, что сейчас есть разве что в райцентрах: баня, детский сад, школа-интернат, ферма, клуб, медпункт, магазин, отделение связи и даже своя пекарня!

— Какая у нас была пекарня, мама дорогая... — вспоминают местные. – Пекли хлеб белый, черный. Вкусный настолько, что даже в Москву его возили на продажу. Это при том, что зерно свое не растили, а закупали. После войны ничего ж не было, тем более сладостей. А здесь до сих пор помню вкус пирожков с начинкой из сладких крахмальных драже. Сама я всю жизнь проработала в местном отделении связи, начинала, еще когда там стоял коммутатор! В нашем совхозе едва ли не в первом появилась денежная оплата труда — в то время везде же продукцией давали. А вот премию – да, чем придется: кому отрез ткани дорогой цветастой, кому ковер, кому сервиз хрустальный...

Сейчас в Маяке не осталось ничего, даже магазин закрылся. Ездит летом продуктовая лавка два раза в неделю: одна из Елатьмы, другая — из Нижегородской области. Зимой одна лавка прекращает возить продукты. Угадайте, какая?

— Было дело, в 2015 году, когда у нас еще магазин работал, перед самыми выборами в Елатьму депутаты приезжали высокие от партии, я возьми, да и пожалуйся им, что про нас совсем забыли, и что в магазине не то что продуктов, а даже соли нет, — рассказывает жительница Маяка. – Так на меня наш глава поселения так раскричался, мол, чего ты врешь?! А я говорю — так вы в магазин позвоните, сами узнаете обо всем. Позвонили. С тех пор меня местная власть не любит.

По словам жителей, чиновники вспоминают о людях за Окой, когда выборы на носу. В здании бывшей школы даже разбивают избирательный пункт. Собирают подписи и снова исчезают, года на четыре...

Есть у Маяка дальний угол — его местные называют Камчаткой. Здесь стоит всего несколько домов, но люди в них отрезаны от цивилизации еще сильнее. А виной всему — разрушенный старый мост и наплевательское отношение администрации Елатомского поселения к жителям.

— Он напоминает военное время, когда белорусские партизаны фашистов отлавливали в лесу, — художественно описывают ситуацию маяковцы.

— В нашем краю живут одни пенсионеры, а колодцев нет, потому что всю жизнь ходили люди через мост в эту часть деревни с ведрами — здесь всего-то 300 метров, — рассказывает житель Маяка. – Уже, было дело, разваливался мост. Долго просили администрацию — помогите, почините. В итоге нам привезли три доски и сказали — делайте сами. Сделали, как смогли. Но теперь мосток капитально развалился и своими силами мы не справимся.

Сейчас люди ходят за водой по местной окружной дороге, и это огромный крюк для 70-летних стариков. Одумаются ли местные чиновники? Узнаем у губернатора Рязанской области.

Еще более чудная ситуация в Маяке складывается с так называемой медициной. Медпункт есть, и даже сторож у медпункта имеется. А вот врача в поселке нет. Хотя, как рассказывают местные, на бумагах он числится и даже получает зарплату.

— «Скорая» к нам не ездит, — рассказывают люди. – Доезжает машина до переправы с той стороны и все. Почему не плывут дальше? Так, вроде как, боятся. Говорят, у нас тут люди тонут, не поплывем. Был случай, у мужчины инсульт случился. Вот пока он своим ходом до парома добрался, пока на пароме переплыл, до Касимова доехал — и помер. А был бы фельдшер в деревне, сделал бы ему укол и все, жил бы сейчас мужик.

По словам местных, из Нижегородской области врач по вызову ездит охотнее и чаще, чем из Елатьмы. Но по времени это тоже долго, срочные больные в Маяке, можно сказать, обречены.

— Так-то нам здесь нравится: воздух чистый, тихо, лес, — говорят местные. – По осени с корзинкой пойдешь — целую белых грибов несешь. Ягод много, рыбы. Одно плохо — транспорта нет. Вот даже если в ту же больницу ехать — машину из Елатьмы заказывать, вроде такси — это почти в полторы тысячи рублей обойдется. Откуда у пенсионера такие деньги?

Прощаясь с нами, жители Маяка очень просили помочь с мостом и медпунктом. И звали в гости снова, с ночевкой, чтобы успеть выслушать все истории и сходить на рыбалку.

Последний паром — в семь часов вечера, когда уже закат и от воды прохладно. На обратном пути паромщики поили нас чаем и угощали жареной картошкой с тушенкой, такой же вкусной, как в детстве готовил дедушка. Невольно начинаешь задумываться о том, что чем дальше уезжаешь от большого города, тем люди добрее, душевнее, сильнее. У них нет мостов, дорог и скорой помощи, а ходить с ведрами за водой приходится до самой старости. Потому, наверное, и живут долго, что полагаются только на себя. Ходят в лес, читают книжки. Эти радости местные чиновники пока еще не смогли отобрать у маяковцев.

Большой фоторепортаж смотрите по ссылке.

На Маяк поднялась Дарья Копосова

Фотографировали Мария Илларионова и Наталья Кратенко

Путь прокладывала Наталья Кратенко