Тридцатилетние. Воровка

У меня это с самого детства. Помню себя лет с шести, и уже тогда я воровала. Но начала это все не я. Мама развелась с папой и вышла за другого мужчину. Он был зэком – сидел за воровство и хулиганство. Он-то и научил меня воровать.

Первое, что я украла, был бисер. Он продавался в маленьких пакетиках, такой незаметный. Его легко утащить с прилавка, когда продавец отворачивается. Схватил – и вроде как, не при делах. Тогда этой пикающей системы еще не было, и украденный товар нельзя было отследить.

Почему бисер? Наверное, потому что я часто выпрашивала у отчима деньги на него. Занималась фенечками, девчачьими этими штуками, а денег не было — мы жили очень бедно. Отчим не работал, добывал все воровством. И мне тоже сказал: хочешь бисер — покажу как.

Когда отчим был с нами, он ловил рыбу, мама ее продавала. Появлялись какие-то деньги. Опять же, он откуда-то приносил еду. Все знали, как он ее добыл, но никто не придавал этому значения. Но бывали моменты, когда он исчезал на полгода. Или крал все мамины сбережения и уходил к проституткам. Однажды мы втроем — мама, я и моя сестра — неделю жили на буханке хлеба. И еще была банка, на дне которой осталось варенье. В общем, жили очень бедно. Но я понимаю, это не оправдание воровству.

Когда мама узнала, что я ворую, она попыталась меня отговорить. Говорила, что это плохо и что я могу попасть за это в тюрьму. Но ни за одну мою проказу меня дома не били.

Потом я повзрослела, вошла во вкус и стала воровать брелки, зажигалки, жвачку — ничего серьезного.

Лет в 12 я поняла, что конкретно перегибаю палку. Ворую очень много, часто. И то, что я беру, мне по факту не нужно.

Несколько раз меня ловили за руку. Было безумно стыдно в эти моменты. Но так как я была ребенком, охранники просто грозили мне пальцем и говорили так больше не делать. Полицию никто не вызывал. Но после этих инцидентов магазины, в которых попалась, я обходила стороной до тех пор, пока там полностью не менялись продавцы и охранники.

Уже в сознательном возрасте я взяла себя в руки и дала себе установку: хватит! Впредь — табу на клептоманию. И много лет я действительно могла контролировать себя. А года полтора назад я сорвалась и не могу остановиться до сих пор. Рука просто сама потянулась и все.

Я ворую ручки, зажигалки, штучную продукцию с прилавков. Книги, особенно старые. Я не как нормальный человек, который попросит почитать. Мне нужно этим обладать. Я просто беру и уношу домой. Вот недавно я пришла в больницу. А там на столике лежит книга. Не про бога, ничего такого. А обычная, художественная. И я подумала, раз она лежит, а рядом никого нет, значит, она ничья. А раз она ничья, почему бы не сделать ее своей?

Когда я ворую — становится так легко на душе… Я ловлю адреналин. И не могу себя контролировать в такие моменты. То есть головой я отдаю себе отчет, что совершаю преступление, что оно наказуемо и я могу попасть в тюрьму. Но остановить себя я не могу. Мне нравится.

Я не могу воровать, когда нахожусь с кем-то. Меня даже мысли такие не посещают. Поэтому меня нельзя оставлять одну. И я всегда стараюсь находиться в компании.

О том, что у меня возобновилась клептомания, знает только мой парень. Маме я не стала говорить. А молодой человек не осуждает меня, хоть иногда и говорит, что это пора прекращать. Называет меня «воровайка». Прямо бесит в такие моменты.

Я считаю, что воровство нельзя оправдывать болезнью. Каков бы ни был диагноз, воровать — плохо.

Я не коллекционер и накопительством вещей не занимаюсь. Обычно, спустя время, то, что наворовала, — просто раздариваю по друзьям и знакомым. Но пока эти вещи лежат у меня, я чувствую, как от них исходит тепло.

Из последнего украла брошь с куртки из магазина верхней одежды. Она такая красивая, в виде цветка. Не смогла удержаться. Нет, не ношу. И носить не буду. Пока что она просто лежит, я ею любуюсь. Потом кому-нибудь отдам.

Украсть что-то из магазина — элементарно. И никакая система безопасности от этого не спасет. Людям, которые умеют это делать, она до фонаря.

Иногда посещает мысль вернуться в магазин, где что-то украла, и положить вещь на место. Но меня останавливают два момента: с одной стороны, это же теперь «моя прелесть» и отдавать ее я не хочу; с другой — меня могут «спалить» именно в этот момент. Вот обидно будет!

Бывают проблемы с работой. С предыдущей меня уволили из-за мороженого. Я его просто взяла и унесла домой. Я не люблю мороженое. Оно до сих пор лежит дома, в морозилке.

Боюсь, что на новой работе меня снова это настигнет. Пока держу себя в руках. Но не уверена, что если что-то украду, смогу остановиться.

Я знаю, что многие, у кого руки тянутся к воровству, начинают курить, чтобы заглушить желание. Я тоже курю — мне не помогает.

Я боюсь идти к психиатру. Мне страшно, что меня оттуда не выпустят. Тем более я не хочу от этого избавляться. Мне кажется, моя жизнь станет неполноценной…

Над материалом работала Дарья Копосова

Если вы хотите рассказать свою историю, пишите нам на почту portal@ya62.ru, звоните в редакцию по телефону 8-910-570-07-52 или пишите в соцсети «ВКонтакте» Артему Деловому